Думаю, будет нелишним поместить здесь без купюр заметки о "Тартарии" такого непредвзятого свидетеля, как иезуита Франсуа Жербийона (француз, служивший маньчжурам, способствовавший давлению на русскую делегацию во время переговоров в Нерчинске):
Цитата:Остается сказать о четвертой народности 1 той части Татарии, которая находится под владычеством москвитян.
Эта часть — наиболее обширная, ибо она простирается с запада на восток от Московии до Восточного моря (mer orientale) и с севера на юг от Ледовитого моря (mer glaciale) до 50-го градуса северной широты в западной части и до 55-го градуса в самой восточной части; но о ней можно только сказать, что это обширная пустыня; за исключением нескольких местностей Сибири, достаточно населенных, все остальные почти совершенно лишены обитателей.
Я объехал лишь часть границ этих обширных стран: то, что я дальше буду излагать, я узнал от нескольких москвитян и нескольких татар, которые [там] жили и совершали различные путешествия; в особенности от одного москвитянина, который поселился в [105] Пекине и был там младшим мандарином. Москвитянин этот был захвачен в плен маньчжурами при взятии Яксы 2 и, не имея средств к существованию и своем отечестве, охотно принял сделанное ему предложение остаться в Пекине. Он объехал лучшую часть этих обширных областей и, помимо того, что он проделал два или три раза путешествие из Тобольска (место его рождения) в Москву, он ездил из Тобольска на Селенгу, оттуда в Нипчу 3, где прожил год, из Нерчинска в Иксу (Jacsa), где он провел восемь лет, занимаясь то охотой, то сбором дани, которую [тамошние] племена платят ежегодно царю и которая состоит из прекрасных и дорогих мехов, составляющих главный предмет торговли москвитян.
Вот суть того, что он мне рассказал; рассказ его мне был подтвержден свидетельствами нескольких других столь же осведомленных лиц.
1. Эта народность (nation) отстоит от Москвы не дальше чем на 300 лье. Когда земля покрыта снегом, дорога легко совершается на санях в 20 дней; но летом она почти недоступна для проезда из-за грязи, вод и болот, поэтому торговля — очень значительная — всегда производится зимой.
2. Тобольск или, как говорят москвитяне, Тобольской — большой и весьма торговый город: это столица Сибири и главное средоточие всех меховых товаров. Окрестные сельские местности производят разнообразные зерновые продукты, овощи и плоды. Управление ведется четырьмя московскими чиновниками, каждый из которых имеет свой круг ведения и власть (son departement et sa jurisdiction reglee) они сменяются каждые три года; все, чем москвитяне владеют в Татарии за реками Иртышем (Jrtis) и Обью (Obi), подведомственно Тобольску. В этом городе находится сильный гарнизон из москвитян и состоящих на жаловании у царя сибиряков.
Город Тобольск — величиной примерно с Орлеан. Он расположен на высокой горе, у подножия которой течет большая река Иртыш и маленькая — Тобол, от которой город получил свое имя и которая в этом месте впадает в Иртыш. Считают около ста лье от Тобольска до места впадения Иртыша в Обь; но нет и половины этого расстояния, если идти напрямик. Иртыш делает много поворотов и изгибов, и нужно пятнадцать или двадцать дней, чтобы пройти эти сто лье, поднимаясь но реке.
В окрестностях Тобольска и между реками Иртышем и Обью живут сибиряки, большей частью магометане. Тех, которые живут между Обью и Енисеем (Genissee), москвитяне называют остяками и тунгусами (Ostiak et Tongoussy). Остяки живут поблизости к Оби и по небольшой реке Кети 4, а тунгусы - в окрестностях Енисея.
3. Нужно много меньше времени на переезд из Селенги (Selingha) в Тобольск, чем из Тобольска в Селенгу или Селенгинск (Selingue ou Selingha). Селенга собственно река, на которой москвитяне поставили острожек (bourgade) в стране халхасцев (Kalkas), в расстоянии [106] около 250 лье на север от Китая, и дали этому острожку имя реки. Здесь должны были происходить в 1688 году мирные переговоры между уполномоченными китайского императора и московского паря.
Озеро, называемое Байкал (Paycal), отстоит на юг от этого места на четыре небольших дневных перехода. Это самое большое озеро Татарии и одно из самых больших в мире. Затрачивают три дня пути на то, чтобы из Селенгинска достичь Байкала, куда впадает река [Селенга]. Проезжают через маленький острожек по имени Удинск 5 (Oude), который расположен также на реке, в одном дне пути от озера. Затем в один день переправляются через озеро, так как в этом месте оно не особенно широко. Затем входят и другую реку, называемую Ангара, вытекающую из озера, и имеющую очень быстрое течение к северу.
Примерно в 10-ти лье от озера, вниз по реке, встречают другой острожек, который зовется Иркутское (Irkoutskije), по имени небольшой реки, впадающей в этом месте в Ангару. Оттуда в десять или двенадцать дней достигают Енисейска (Genissua); это — село, выстроенное москвитянами на реке того же имени. Продолжают спускаться по Ангаре, течение которой, как я уже сказал, чрезвычайно быстрое и где множество скал, между которыми однако же барки могут пройти, коль скоро ими управляют местные жители. На расстоянии около полулье к югу от города Енисейска река Ангара впадает в Енисей: в этом месте он имеет не менее лье в ширину. По прибытии в город, покидают эту большую реку которая продолжает свой путь к северу, пока не вливается n Ледовитое море. Далее переходят через горы, и делают семь или восемь лье сухопутьем, после чего вновь садятся на суда на маленькой реке Кети ( Kiete ), которая доступна переходу в брод и течет довольно спокойно, так что барки средней величины могут подниматься и спускаться по этой реке с почти одинаковой легкостью. Они идут на веслах довольно быстро и употребляют только около десяти дней на переход до города или острога, называемого Кетский 6 (Kietskoie) по имени реки.
От этого острожка до впадения Кети и Обь только один день пути; затем спускаются но Оби до места слияния с ней Иртыша и употребляют на это обычно пятнадцать или двадцать дней, затем поднимаются по реке Иртышу до Тобольска.
Это путешествие можно проделать без особых затруднений лишь летом, потому что дорога сухим путем полна гор и лесов и почти необитаема. Жилые места встречаются почти исключительно на берегах рек. От Кетского вниз по Оби после семи или восьми дней плавания встречают город Нарым (Naviim) и, проплыв еще столько же дней — город Сургут 7 (Fourgoutte).
4. Озеро Байкал имеет почти 100 лье в длину с юго-запада на северо-восток, но в ширину оно едва ли имеет и десять лье; [107] оно имеет большую глубину и очень обильно рыбой; горы окружают его почти со всех сторон, земли к югу от этих гор хороши и годны для обработки. Поэтому они и возделываются в нескольких местах москвитянами. Туземцы (les gens du pays) не знают, что такое земледелие. Пшеница и овес растут здесь очень хорошо. Народы, живущие в окрестностях этого озера, москвитяне называют тунгусами (Tongoussu), a татары — орочонами 8. Орочоны селятся преимущественно на реках, текущих к востоку.
Есть здесь еще и другие народы, которых монголы зовут братты 9 (Brattes); это монголы халхасцы (Kalkas); они обитают к северу от реки Селенги. Кроме сибирцев, к югу, между Иртышем и Обью, находятся другие народы, которые называются вогулами (Vouhoulles). Они живут около реки Сосьвы (Sociva), впадающей в реку Тобол ('I'obolk), приблизительно в восьми днях пути выше города того же имени. Ближе к истокам Сосьвы москвитяне построили маленький острожек по имени Пелым (Pialing, Пялен), в двадцати днях пути от Тобольска, чтобы править оттуда вогулами и заставлять их платить дань мехами.
Берега реки Лены, которая находится значительно к востоку от реки Енисея, населены другим народом, который москвитяне называют якутами 10 (Jako); они там также построили город или острог, который назван Якутское (Jacouskoie) по имени этих племен и оттуда правят ими. Охота и рыбная ловля составляют все их занятия. Язык этой народности отличен от языка племен, живущих около Енисея, Оби и Иртыша.
От Селенги можно добраться в двадцать дней сухим путем до Нерчинска (Niptchou) по очень открытой местности. В ней живут халхасцы 11 (Kalkas) в местах, годных для пастьбы скота, и большая часть этих халхасцев подчинилась москвитянам. По так как они были склонны к возмущениям и даже грабили караваны москвитян, то эти последние истребили их почти целиком.
В лесистых местах живут племена, которых москвитяне называют тунгусами и манчжуры — орочонами. Орочоны, о которых я уже упоминал, занимаются постоянно охотой и рыболовством. Они охотятся на соболей, горностаев, черных лисиц и на лосей: мясом этих животных питаются. Живущие около реки Аргуни (Ergon) платят также дань москвитянам. Они строят себе хижины, которые покрывают кожами лосей и северных оленей, называемых манчжурами "орон". Эта река Аргунь 12, которая нерчинским договором была определена в качестве границы с этой стороны между Китайской и Московской империями, вытекает из озера Далай (Dalai) и вливается в Сахалин-ула 13 (Saghalin-ula), пройдя около ста лье; она повсюду судоходна и в нескольких местах переходима в брод. От устья этой реки вверх до Нерчинска (Niptchou) только восемь или десять дней пути; оттуда до Албазина ( Yacsa) два или три дня вниз по реке. Москвитяне зовут острог Nipchou — [108] Нерчинской (Nerzinskoi), он сильно вырос со времени мирного договора, который там был заключен в 1689 году и, благодаря тому, что множество москвитян поселилось там, после оставления Албазина (Jacsa), и вследствие того, что оттуда отправляются идущие в Пекин караваны москвитян.
Вся страна к северу от Шилки до Ледовитого моря между меридианом Пекина и Восточным морем — совершенно необитаемая пустыня. Москвитяне сказали нам, что прошли всю эту страну не найдя жителей, кроме одного места на берегах реки, называемой Удь 14, где поселились несколько охотников и где они оставили колонию около ста человек, чтобы воспользоваться выгодами, какие предоставляет охота этих племен (peuples): там находят прекраснейшие меха. Москвитяне добавили, что они объехали берега Ледовитого и Восточного морей и всюду находили море, кроме одного места к северо-востоку, где находится горная цепь, вдающаяся очень далеко в море. Они не смогли дойти до конца этих гор, казавшихся недоступными. Если наш материк соприкасается с материком Америки 15, то это возможно только в этом месте, но соприкасаются они или нет, несомненно во всяком случае, что они не могут отстоять сколько-нибудь далеко друг от друга; если верно, что наш материк тянется в этом направлении на шесть или семьсот лье от пекинского меридиана, как уверяют ездившие но этим странам люди и как подтверждают две карты, показанные нам московскими уполномоченными; если, наконец, принять во внимание, сколько градусов понадобится для такого протяжения страны на параллелях между 70-м и 80-м градусом широты — широты угла Татарии — то нетрудно будет отсюда заключить о значительности расстояния между двумя материками с этой стороны.
Как бы то ни было, несомненно, что эта Восточная Татария является почти сплошь обширной пустыней и что северная часть ее, находящаяся под властью москвитян, далеко не так населена, как Канада. Поэтому москвитяне не извлекают оттуда доходов, кроме мехов и зубов какой-то рыбы 16, которые красивее, белее и дороже слоновой кости. Они ведут ими большую торговлю в Пекине, но не найдется, пожалуй, людей, кроме москвитян, бедных, привычных к холоду и усталости, которые могли бы выносить столько трудностей для получения такой малой выгоды.
http://www.vostlit.info/Texts/rus14/Gerbiljon/text.phtml?id=628Итак, 1689 г. Жербийон лично посещает описываемые им места - Нерчинск, Аргунский острог. Ведет переговоры с русскими. Намекает им на планы маньчжуров взбунтовать ясачных бурят.
И надо же! Он не находит никакой "Великой Тартарии" в смысле гигантского государства!
Парадокс? А если включить голову? (хотя в случае с озаренцами это невозможно).