В интервью корреспонденту «Правды» 14 марта Сталин говорил, что СССР «безвозвратно потерял» в боях, а также вследствие немецкой оккупации около семи миллионов человек. Иначе говоря. Советский Союз потерял людьми в несколько раз больше, чем Англия и Соединенные Штаты Америки, вместе взятые». «Около семи миллионов...» вместо, по меньшей мере, 27 млн. только убитых. Здесь нет ошибки, несовершенства методики подсчета и т. п. Мы еще раз встречаемся с государственно организованной системой лжи. Отметим линии фальсификации, предписанные тогда Сталиным в этой емкой фразе: преуменьшение потерь СССР; подмена категории «убитые» категорией «безвозвратно потерянные»; признание жертв лишь на поле боя и западнее линии фронта, признание единственным ответственным за жертвы — захватчика, причем немецкого, но не фашистского; пренебрежение к жизни человеческой не только по существу («вождь» вычеркнул сразу 20 млн. граждан!), но и по форме, что стоит одно выражение «потерял людьми». Наконец, подчеркивание сомнительного превосходства СССР над США и Англией. Как глубоко нужно погрязнуть в фарисействе, чтобы гордиться непомерными жертвами?
Выступление Сталина было директивой. Проблема потерь [375] фактически была объявлена решенной, хотя она и до сих пор всесторонне не изучена. На пути того, кто пытался хотя бы в малой степени развить знание о жертвах, вставала твердокаменная цензура. Условия для изучения потерь были изначально плохи: утрата документов многими комиссариатами в первые месяцы войны, уничтожение их в тех населенных пунктах, например, в Москве, которые собирались сдавать противнику. Учет людей в РККА в военное время осуществлялся плохо. ЦАМО РФ и ныне не имеет, например, данных о численности красноармейцев, оказавшихся в плену, не говоря уже об обстоятельствах их пленения. Известные солдатские медальоны были отменены НКО (приказ № 138) еще 15 марта 1942 г. Фактически они и раньше были не у всех. Так отказались от поименного учета. 12 апреля 1942 г. на персональном учете состояло лишь около одной трети общего числа убитых. Сомнительная графа «без вести пропавшие» позволяла списывать миллионы мертвых и живых, святых и грешников. Эта графа, в какой-то мере понятная в дни боя, сражения, сохранялась и в последующие десятилетия. Соответствующие ведомства начали заниматься жертвами лишь в самое последнее время. Тема была запретной и для науки. Любое упоминание о жертвах, пропущенное редактором, безусловно вычеркивалось цензором. Все это еще более ухудшило обстановку. Погибали новые пласты документальных и иных источников, уходили из жизни миллионы свидетелей потерь — участники войны, их родственники и соседи, жители прифронтовой полосы. Наблюдались и вполне целенаправленные действия. Как показали, например, ленинградские ученые, бывший нарком Д. Павлов стремился изъять из научного оборота любые данные о жертвах Ленинграда, сверх первоначально установленного числа — 623 253 человека{5}.
На прямой вопрос, по какой причине проблема потерь РККА не изучалась, Шкадов, в течение длительного времени управлявший кадрами и непосредственно отвечавший за изучение потерь, и другие видные деятели Вооруженных Сил или ссылаются на всеобщий режим запретов (как будто они сами неповинны в этом), или откровенно признают грустный итог названного режима: в наши дни установить письменно всех павших «неимоверно трудно», сразу после войны это сделать было много легче, мы «упустили время» и «это лишний упрек нам, оставшимся в живых». Снова попытки прикрыться именем истории, народа. К сожалению, верная мысль об утраченных возможностях проигнорирована в последующих выступлениях этих деятелей, например, в статье Н. Кривошеева, преемника Шкадова, специально занимающегося анализом потерь советских Вооруженных Сил в войнах.
http://militera.lib.ru/research/mertsalovs/01.html
Страниц: 
Партизанское движение Великой Отечественной войны (Прочитано 79301 раз)