Земляк
Старожил +
Вне Форума
Сообщений: 939
г. Благовещенск. Амурская обл.
Пол: 
|
Живет в Новосибирске историк Алексей Георгиевич Тепляков
Специалист в области истории советских спецслужб и политического террора.
В связи с тем, что это Сибирь, то и особое внимание Тепляков уделяет событиям в Сибири.
Есть у него чудная книга: " Персонал и повседневность Новосибирского УНКВД В 1936–1946 гг."
Естественно, что упертым сталинистам она будет не интересна, но любителям истории, эта книга поможет понять, как проходили эти репрессии. Ну вот пример. Мог ли сотрудник игнорировать требования начальства, качественно проводить следствие? Мог. Но не долго. Самого могли пустить "на конвеер""
"Месяц спустя новый куратор Особого отдела Гречухин на партийном собрании ругал
начальника отделения П.И. Циунчика за то, что у него «не сознаются арестованные», и
прямо спрашивал, сколько в течение года тот арестовал и «заставил признаться». Циунчик
смог назвать только «два человека троцкистов и одного шпиона». Оперативник Л.И.
Цыганов, по словам Барковского, не имел результатов в следствии, «в агентурной работе у
него развал, контрреволюционного троцкистского подполья в обслуживаемом им
танковом батальоне он до сих пор не вскрыл». Зато П.А. Егоров 40, «работая с трудно-
поддающимися арестованными, почти от всех их добился хороших результатов» 41.
Даже опытные, набившие руку на фабрикации дел в прошлые годы, следователи не
избегали обвинений в «слабой борьбе с врагами». Пришлось каяться работнику КРО А.В.
Кузнецову, который пытался сообщать начальству о приписках в протоколах и других
незаконных действиях. Отбиваясь от обвинений в саботаже, Кузнецов признал, что не
смог добиться признаний только у одного «шпиона», но от «других арестованных я
добился признания о созданных ими повстанческо-диверсионных группах на транспорте,
в Бийске, в Ойротии, на Чуйском тракте. Все трое мне дали показания больше чем на 40
человек. Всѐ же сделал я по сравнению с другими меньше». 5 августа Миронов грозно
отметил, что у «отдельных следователей проявляется неверие в проводимые дела», а
Кузнецов, ранее успешно проведший «целый ряд серьѐзных дел», «оказался рупором у
засоренной части работников»
Что касается кадров, то тут кроме штатных сотрудников, были привлечены курсанты местной школы милиции, почти 100 человек и даже просто коммунисты и комсомольцы, ранее в органах не работавшие.
Были и честные
"Были единичные случаи открытого отказа участвовать в проведении террора. Е.А.
Смоленников в 1936 прекратил дело на семерых финнов, обвинѐнных в шпионаже
особистами Сталинска. В 1937 он заявил о своѐм несогласии с фабрикацией дел
начальнику КРО Сталинского горотдела И.Б. Почкаю и в конце апреля был арестован, а
позже осуждѐн на 8 лет лагерей 44. В августе на общем партсобрании преступления
Смоленникова перечислялись в таком порядке: «На негласную работу в аппарат НКВД он
тащил врагов народа. Ряд дел, которые он вѐл, сводил на нет. /.../ Говорил, что
следователи не должны требовать признания от врагов»"
Честность оценили 8 лет лагерей.
Еще один получил уже "пятнашку"
"В Кривошеинском районе Нарымского округа был «разоблачѐн» оперуполномоченный
Н.А. Черных, «активно помогавший ссыльным с подысканием жилья и работы». Он
пытался «освободить врагов народа как якобы ошибочно арестованных», а попав за
решѐтку, знакомил заключѐнных с методами следствия и уговаривал их отказываться от
показаний. Черных получил 15 лет, дальнейшая судьба его неизвестна..."
Даже сообщать "на верх" об методах, было опасно
"Сменивший Барковского на посту замначальника Особого отдела капитан
госбезопасности П.Ф. Коломийц, несмотря на большой чекистский стаж и,
соответственно, опыт «в разоблачении врагов», осмелился рапортовать правительству 7
декабря 1937, что в «практике следственной работы УНКВД и Особого отдела СибВО,
наряду с успехами в разоблачении врагов народа, извращаются директивы ЦК, имеют
место преступные явления. Наличествует фабрикация протоколов допросов...», и просил
«командировать сюда ответственного товарища, способного вскрыть имеющиеся
извращения». Через несколько дней Коломийц за сопротивление аресту группы
военнослужащих-немцев был арестован и через полгода, после пыток, осуждѐн на 20 лет
(освобождѐн в 1940) 46."
А письмо вот этого человека, я надеюсь найти.
Мужик сиганул с четвертого этажа
"В 1939 Б. Сойфер писал Сталину о своем «деле» и преступлениях руководящих
работников УНКВД. Не выдержав истязаний, он выбросился из кабинета следователя,
расположенного на 4-м этаже, на мостовую, чудом остался жив и оставшиеся 17 месяцев
заключения провел в тюремной больнице. Там он узнал историю работника
Оперчекотдела Сиблага Садовского, мобилизованного в НКВД в 1937 и отказавшегося
фабриковать дела на «липовые контрреволюционные организации». В начале 1938
Садовский был уволен из органов и вскоре арестован. В августе – октябре он 105 дней
держал голодовку, протестуя против избиений (после 20-суточного конвейерного допроса
Садовский потерял сознание, и протокол оказался подписанным следователем, который
вложил ручку в неподвижную кисть арестованного и ею «нарисовал» подпись). 25
октября 1938 за ним пришли, чтобы увести на «суд». Не имевший иллюзий относительно
своей судьбы, Садовский, прощаясь, сказал Сойферу: «Меня везут к корыту стрелять, если
ты останешься живым, я прошу тебя, напиши всѐ то, что я тебе рассказал, в ЦК ВКП(б) и
наркому...»
Интересно, что позже, точно так же сиганул из окна, того же 4 этажа, прокурор г. Новосибирск, когда сообразил, что с ним будет.
|
Страниц: 
Враги народа среди "ленинской гвардии". (Прочитано 168513 раз)