И в целом, не сочиняйте...

Не любят у нас вспоминать об этой битве, ибо выиграна "тираном" и "негодяем" - лучше об этом просто забыть.

иван васильевич писал(а) 03.11.2016 :: 23:58:22:


Я имею в виду разгромленный поход из татар и турок.

Кроме татар и ногайцев в походе участвовали 7 тысяч янычар. И это уже был симптомчик. Или синдромчик - как Вам пожелается. Русь собирались валить насовсем.
Если б при Иоанне была такая разруха как описывают наши горе-историки - учитывая ещё и набег 1571 года - устоять государство не смогло бы.
Но русские не только отбились, а и нанесли серьёзный урон противнику. Янычары не вернулись назад вообще. Из кочевников едва четверть вернулась.

Так что Ваши деньги с дырками.  Не было пустынной Руси, по которой бродили бессмысленной массой бездомные нищие.

Я имею в виду разгромленный поход из татар и турок.

набег 1571 года

Или опять вопреки?

пляска с помазанностью имела тогда большее значение чем сейчас.

Это был поход на Москву. Битва при Молодях.

НВД писал(а) 04.11.2016 :: 20:26:37:


Не то чтобы вопреки, но ради России (Родины) а не "помазанника божьего" воевали, благодарности не ждали, скорее наоборот. И как видно без его "непосредственного" руководства  лучше получалось.

Так что? Никто не знает об этой великой битве?

Девлет Киреево царево слово московскому князю, брату моему Ивану князю Васильевичю после поклону слово с любовью то, что преже сего о Казани и о Асторохани холопа своего Янмагметь Хози гея (Янмагмет Хози гей — гонец от крымского хана Девлет-Гирея к Ивану IV, приехал к двору Ивана IV (в дер. Братошино под Москвой) в декабре 1571 г. См. ЦГАДА, Крымские дела, д. 14, лл. 32 — 32 об.) к тебе посылал есми. И ты, о Казани и о Асторохани молвя: “дадим”, грамоту свою прислал, а уланом моим и времянником посланые свои грамоты прислал еси: как великое царево величество, погоноря, отставите, сколько казны похочет, и яз бы то дал; молвя, писал еси к ним. А ты что так лжешь и оманываешь? Потому, оже даст бог, сею дорогою пришед самому было мне о том говорити отселева, послав человека переговорити не мочно, потому что далеко. А з ближнего места опять мочно, человека послав, переговорити, что есми со всеми своими людми пошел. И, наш приход проведав, на Оке на берегу хворостом зделали двор да около того ров копали, и на перевозе наряды и пушки еси оставив, да и рать свою оставил, а сам еси в Новгород пошел. И мы божиею милостию и помочью, дал бог здорово, Оку перелезчи со всеми своими ратьми, что делан двор и копаные рвы твои видели и с ратью твоею наши сторожи передние, повидевся не ото многа побилися да и мусульманская рать от нас прошалася и похотели дело делати. И яз молвил, что он, холоп (Он, холоп... — имеется в виду кн. М. И. Воротынский), по государскому своему веленью пришел, мне с ними что за дело. А нашего величества хотенье до князя их; молвя, их не ослободил, пошли тебя искати, хотели есмя стати, где б сел и животины много, хотели есмя к тебе послати, где ни буди, посла да с тобою переговорити. И сею дорогою хотели от тебя ответ прямой взяти; молвя, шли были, а что твои рати назади за мною шли, — и назади у меня дети, увидев, без нашего ведома бой был, которые богатыри серца своего не уняв, на серцо свое надеяся, немногие наши годные люди билися и двух добрых взяли де, что дети мои без нашего ведома билися; на детей своих покручинивъся, назад пришед твоих людей около есми облег. И котороя нагайская рать со мною была, учали они говорити, что пришли есмя из нагами пять месяц и нам лежать не прибыльно и лошадем истомно; молвя, все заплакали и нужю свою нам в ведоме учинив, заплакав, на ногу пали. И мы потому, пожелеючи их, и слова их не отставили, со всеми мусульманскими ратьми и с лошадьми со всеми здорово потише поворотилися. Кто есть для нас делал на берегу двор и ров, и столко маялися, и мы тот двор ни во что покинув да перелезли, что было на перевозе твоей рати, наши люди, дело и бой учинив и погнав на силу, перелезли; что есте маялися месяцы три или четыре. Приходу нашему хотенье: с тобою поговоря, попрожнему на свою роту и о добре быти или прямой ответ от тебя взяти. Хотенье мое было: с тобою на въстрече став, слова не оставив, переговорити. А рать наша прямо с твоею ратью хотели делати. И хотенье их то было, и мы не ослободили. А твоя рать, вшедчи в город, свою голову оборонили. И со страхов дети боярские и пригодные люди твои всяк о своей голове колодези де копали; толко б из города вышли, — наша бы рать, против став, билися; хотя бив городе твоя рать стояла, обороняв свои головы; хотоли наши с ними делати, и мы не отпустили, пожелели: ссталося ли бы не ссталося-то дело обычное, и мы рати своей не потеряли. И будет тебе та твоя рать на надобе, и нам наша рать всегда пособщик. Что твои олпауты (Олпауты, алпауты — татарская знать) тебе посолжют и похвастуют, и тому б еси веры не нял: что есмя их худо зъделали, — и тебе ведомо будет. И ныне по прежнему нашему слову, меж нами добро и дружба быв, Казань и Асторохань дашь, — другу твоему друг буду, а недругу твоему недруг буду; от детей и до внучат межь нами в любви, быв роту и шерть учинив, нам поверишь. И мы с своими чесными князи сущего своего человека Сулешева княжого сына (Князь Сулеш — один из приближенных хана Довлет-Гирея, поручавшего ему дела, связанные с отношениями с Русским государством. Сулеш и “Сулешовы”, его потомки, играли при ханском дворе роль посредников между ханом и русским царем, были “амиятами” (“приятелями”) Москвы, которой сообщали секретные сведения о крымских делах и за это постоянно получали подарки (“поминки”) от Ивана IV. См. ЦГАДА, Крымские дела, д. 14; Послания Ивана Грозного. М. — Л., 1951, стр. 375, прим. 23), холопа своего Мурат мирзу з здешними твоими послы, гораздо почтив, честно отпустим. И сын нашь Адыл Гирей царевич там царь будет, тебе от него никоторого убытка и насильства не дойдет по нашему приказу; быв которые наши холопи по нашему приказу тебе и пособники будут, другу твоему друг буду, тебе много добра было б. А Казань и Асторохань наши юрты были, из наших рук взял еси; и ныне назад нам не хотите отдати; однолично мы о тех городех до смерти своей тягатися нам того у вас; не возмем, — и нам то грешно: в книгах у нас так написано: для веры однолично голову свою положим. И только казну и куны дашь нам, — не надобе; а будет бы мы похотели для казны в дружбе быти и сколько еси по ся места ко мпе кун посылал, — и для бы кун яз был в дружбе с недругом твоим, с королем (Недруг твой, король... — имеется в виду польско-литовский король Стефан Баторий) был. А с тобою есми начаялся добра, а на недруга твоего на короля не смотря, а девять лет не давывал мне король казны и присылал ко мне послов, не оставя, и казну дает. И яз, оставя то, начаяся с тобою миру, прямого ответу им не дал; и только похочешь с нами в дружбе и в братстве быти, Казапь и Асторохань дашь и с ротною своею грамотою и ключи астороханъские и казанъские одному своему олпауту на руки дашь и с любовною своею грамотою и, своих детей и князей и веремянников ротные грамоты взяв, холопу моему Мурату мурзе дав, и посла твоего, почтив, отпустим. А толко не похочешь с нами в дружбе быти, Казани и Асторохани не дашь, и ты б посланного гонца моего холопа Шигая и посла нашего Янболдуя, один свой прямой ответ дав, часа того отпустил, не отставил бы еси. А толко не пришлешь, и мы счастьем своим до Крыму дойдем. И мы твоего посла, почтив как ведетца в обычае и портище дав как в нашем государстве чин водетца, его не оставя, на борзе отпустим; так бы еси ведал. А только ответу не дашь, с недругом твоим, с королем, в дружбе быв, и зиму, и лето на тобя учну ходити, от тебя не отойду, преже сего к нам в посланой своей грамоте писал оси: Волги голова у вас, а устье вам дати нам не пригоже. Видитца и то твое слово прямо, и то и мы ведоем. И ныне только дашь, другу твоему друг буду, а недругу твоему недруг буду. И только сею дорогою не сстанетца, и к тебе уже болши того человека не пришлю; волю твою тебе дали; которое дело прибыльнее, то и делай, волю тебе на руки дали, ты ведаешь. Да сего моего холопа Шигая с речми есми отпустил, и ты б его, гораздо спросив, разумел; его слово — мое слово; слову бы еси его верил да великой поклон, малые поминки, ширинку есми к тебе послал, так бы еси ведал; молвя, ярлык послан. Писан месяца августа в 23 день лета 980-го.

Кроме "этого", ничего нет в иностранных источниках?

Оригинал бы увидеть...