|
Лисенок
|
хозяйств, не стимулировал повышение эффективности труда. По моему мнению, главным образом это происходило потому, что налогом облагались излишки на каждого едока. Практическое правило финансовой политики говорит, что следует вообще избегать обложения валового дохода (в данном случае излишки), потому что тогда есть опасность задеть издержки производства и тем расстроить восстановление затраченных частей капитала или повредить сбыту товаров. В этом случае, либо не будут восстановлены все издержки, и сократится в следующий оборот производства размер производства, либо предприятие должно будет попытаться поднять цену своего продукта, чтобы покрыть платеж налога – этого то и не учли экономисты. Затраты на земледелие намного выше как раз в малопосевной группе, следовательно, эта сфера деятельности становилась убыточной. Крупные же хозяйства вынуждены были формально дробить хозяйства, чтобы налог снизить. Экономисты подсчитали, что излишки, рассчитанные по посеву/пашне на едока, могли быть только в том случае, если на каждого приходилось ¾ десятины - а это 49% всего населения Уральской области. (2, с. 71), (3, с. 109-111), (7)
Таким образом, при подобном налогообложении развитие хозяйства, особенного мелкого не происходит. Наоборот, сильно тормозится и не дает возможности экономического роста. Вот поэтому с одной стороны, налог справедливый и, казалось бы, должен стимулировать развитие производства, однако на деле все происходило как раз наоборот. Крестьяне сильно были недовольны существовавшей системой налогообложения. Это становится ясно, читая сводки ОГПУ – один из самых достоверных источников. Сводка ОГПУ за 1924 г. от 28 сентября сообщает: «Повышенное налогообложение крестьян, которое убыточно как для самих крестьян, так и для государства, т.к. крестьяне для уплаты того или иного налога в страдное время продает свое имущество или скот за бесценок кулаку и торговцу на рынке, сам же лишается того, что заработал в течение 2-3-х лет. Дабы заплатить то или иное обложение, отрывается сам от уборки хлебов, так же отрывает и конную силу для поездки в город приобрести средства к уплате налога. Этим самым он теряет часть дохода по сбору урожая и ухудшает свою хозяйскую мощь. … На этой почве крестьяне выказывают недовольство местной властью, чем конечно пользуются кулаки и разнокалиберные шептуны. … Крестьяне бедняки и середняки реагируют на не своевременность требования налогов следующим образом: «не предусматривают, не учитывают крестьянское положение, а сами говорят, что власть рабочих и крестьян. Хорошо было бы, если бы брали налоги и недоимки с нас же тогда, когда были хлеб и время, а не теперь, когда этого ничего нет». Все эти шероховатости, конечно, объясняются тем, что крестьяне сами не позаботились своевременно уплатить причитающиеся с них налоги, а также особенно неумелый подход к крестьянской массе представителей правительственных органов, людей, которые действуют по данной им «бумажке» не сообразуясь ни с социальными, ни экономическими условиями той местности, в которой они заняты той или иной работой». (6, с.13)
В 1925/26 гг. правительство учитывает чаяния народа и снижает налоги. Например, из тезисов Доклада о состоянии народного хозяйства Челябинского округа в 1926 г. видно, что всего по крестьянским хозяйствам было начислено налога в 1925-26 г. – 1.967.137 рублей. Из этой суммы предоставлено льгот на 254.637 рублей. Льготы были даны: семьям красноармейцев – 21426 р., бедняцким хозяйствам – 58402 р., переселенцам и расселенцам – 20428 р., пострадавшим от стихийных бедствий – 9.125 р., прочим – 9720 р. Таким образом, фактически сельхозналога в 1925-26 году по округу было собрано 1.712.000 р., т.е. на 554.364 р. меньше, чем в 1924-25 году (2.266,367). (5, с.54) Однако, рапорт в ОГПУ от 21 ноября 1928 г. сообщает следующее: «по имеющимся в Окрике сведениям гражданина с. Мокроусово Парышов (бывший белый офицер, занимается частной адвокатурой) 26 октября сего года в группе крестьян говорил: «крестьян налогами задушили, мужики не знают, что им делать, и на самом деле творятся безобразия, например: есть такие хозяйства, что прошлый год платили 50-60 р., а нынче начисляют налог 350 и более руб. На днях я ездил в ОКРФО, возил более 150 крестьянских жалоб, наверное, будет сокращение налога, а с такой политикой советская власть доживет, что и сеять никто не будет». (1, с.21) Дело в том, что с одной стороны снижают прямые налоги, но увеличивают косвенные: самообложение, займы по облигациям, содержание больницы, школы, избы-читальни и т.п.
Еще одна причина снижать посевы, а значит и доходность крестьян, на мой взгляд, заключалась в том, что власти (=коммунисты) действовали зачастую неправильно, превышали свои полномочия, и решения Выездной сессии Нарсуда по продналогу были зачастую неверными, несправедливыми. Крестьяне жалуются, что власти не учитывают объем урожая и объем плана по сбору налога. Получается, что урожай не покрыл уровня налога, и крестьяне вынуждены занимать хлеб в долг или продавать имущество, чтобы уплатить его. К тому же налог собирали в сентябре, когда время уборки не пришло. В итоге хлеб сгнил и испортил старое зерно, что особенно возмутило крестьян. Облагали пустую пашню налогом, чтобы собрать денег больше, что вызывало справедливый гнев у населения. В итоге это привело, что в 1921 году площадь фактического посева среднего крестьянина равнялась 15-20 десятинам. В 1923 г. у тех же крестьян посев в удвоенном размере равнялся 1/3 четверти десятины. Итак, ни одного из заданий центра по улучшению с/х на местах (Урал, Зауралье) в жизнь не проводилось. (8, с.7-8) Данная политика привела к тому, что среди крестьян стали высказывать слова, что «бедняком быть лучше – государство накормит и освободит от налогов»; «зачем мне сеять и кормить лодырей». (8, с.6) С 1927 года
|
Страниц: 1 
