Цитата:ДА НЕ О КЕРЕНСКОМ РЕЧЬ, Я ВЕДУ К ТОМУ, ЧТО НИКОЛАШЕ НЕКОГО ВИНИТЬ. ЕДИНСТВЕННЫЙ РАЗ КОГДА СУДЬБА ПОТРЕБОВАЛА ОТ НЕГО РЕШИТЕЛЬНОСТИ ОН НЕ НАШЕЛ НИЧЕГО ЛУЧШЕГО КРОМЕ КАК ОБДЕЛАТЬСЯ И ПОДПИСАТЬ НАВЯЗАННОЕ ЕМУ ОТРЕЧЕНИЕ. В ОТСУТСТВИИ СВОЕЙ АЛЕКС ОН НЕ НАШЕЛ В СЕБЕ СИЛ И ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВОЛИ БОРОТЬСЯ ХОТЯ БЫ ЗА СЕБЯ НЕ ГОВОРЯ О СТРАНЕ, НА КОТОРУЮ ЕМУ ПО-СОВЕСТИ ГОВОРЯ ВСЕГДА БЫЛО ПЛЕВАТЬ.
Насчет «слабоволия и неадекватности» Николая Александровича, я Вам посоветую все же прочитать для начала:
Е.Е.Алферьев. Император Николай Второй как человек сильной воли. – Свято-Троицкий монастырь, Джорданвиль, 1983.
Эта небольшая брошюрка даже и в районных библиотеках есть.
А потом В.Кобылина («Анатомия измены»).
Всего этого нет в Интернете.
Я Вам все это не в обиду говорю – и готов предположить, что Вы и более моего по теме этого форума читали – но это Вы точно не читали.
Я и сам лет десять-пятнадцать назад примерно также думал о Николае Александровиче, как и Вы. Теперь стыжусь прежних моих представлений.
Для примера, вот что Уинстон Черчилль писал (к вопросу о «слабоволии» Николая):
«В августе 1915 года, Николай II,
вопреки настойчивым просьбам министров и яростному сопротивлению придворной «камарильи», принял на себя командование русскими армиями.
Вопреки слухам и клевете (которые живы до сих пор!), к осени 1916 года и далее военное и международное положение России не только выправилось, но и значительно улучшилось: вооружение и снабжение армии было налажено, «снарядный голод» отошел в прошлое, главные посты в армии занимали такие талантливые профессиональные военные, как генерал Алексеев (начальник штаба), адмирал Колчак и другие. Русские армии уверенно держали огромный фронт. Россия получила от союзников признание притязаний на Константинополь и проливы (Босфор и Дарданеллы), которые она должна была занять по окончании войны.
Многие историки весьма низко оценивали роль Николая II в руководстве страной и армией во время войны: «несведущий, жалкий, безвольный исполнитель желаний истеричной жены и Распутина...»
Но вот мнение Уинстона Черчилля, который в 1917 году был английским военным министром:
«Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была уже на виду... Все жертвы уже были принесены, вся работа была завершена... Долгие отступления окончились. Снарядный голод побежден. Вооружение притекало широким потоком. Более сильная, более многочисленная, лучше снабжаемая армия сторожила огромный фронт... Алексеев руководил армией, а Колчак флотом. Кроме того, никаких трудных действий больше не требовалось: только оставаться на посту, тяжелым грузом давить на широко растянувшиеся германские линии, удерживать, не проявляя особой активности, слабеющие силы противника на своем фронте. Иными словами, держаться – вот и все, что стояло между Россией и общей победой...»
И далее Уинстон Черчилль пишет лично о Николае II:
«Бремя последних решений лежало на нем. На вершине, ГДЕ СОБЫТИЯ ПРЕВОСХОДЯТ РАЗУМЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА, где все неисповедимо, давать ответы приходилось ему... Воевать или не воевать? Наступать или не наступать? Идти вправо или влево? Согласиться на демократизацию или держаться твердо? Вот поля сражений Николая. Почему не воздать ему за это честь? Несмотря на ошибки – большие и страшные – тот строй, который в нем воплощался, которым он руководил, которому своими личными свойствами он придавал жизненную искру, к этому моменту
ВЫИГРАЛ ВОЙНУ ДЛЯ РОССИИ...»