Процитирую информацию о налоговой системе Римской империи, существовавшей при Юлиях-Клавдиях.
Цитата:Для возмещения этих разнообразных расходов государство имело столь же разнообразные активы и доходы. Римское правительство, унаследовавшее идеологию греческого города-государства, не собирало со своих граждан (где бы они ни проживали) регулярных прямых подушных налогов и не облагало налогами «землю граждан» (то есть землю, которой собственники владели «по праву квиритов» – «iure Quiritium»), а она включала материковую Италию и территории заморских колоний римских граждан и провинциальных городов, обладающих италийским правом (ius Italicum)13. Как имперская держава, Рим взимал прямые налоги или арендную плату с остальных подвластных ему земель и народов. Вряд ли в эпоху принципата фискальная эксплуатация получила последовательное юридическое обоснование; вместо этого господствовал прагматизм14. Там, где существовали сложные доримские фискальные системы (главным образом в старых эллинистических царствах), их обычно адаптировали и сохраняли, в целом же в таких регионах процветала консервативная идеология фискального минимализма (никаких новых налогов, никакого повышения прежних). Ежегодный подушный налог (выплачивавшийся наличными) был впервые учрежден Августом в Египте; цензовые мероприятия, аналогичные переписям римских граждан, постепенно распространились на восточные провинции, а провинциям Северной и Центральной Европы была в ускоренном порядке навязана римская налоговая система, а вместе с ней и денежные отношения15. Учреждение в провинциях регулярного подушного налогообложения позволило Августу и его преемникам покончить с нерегулярными эллинистическими подушными податями (время от времени их продолжали собирать и республиканские наместники) и прекратить взимание трибута в Италии, временно возобновленное в период триумвирата. Однако время от времени правительство по-прежнему эксплуатировало подданных Рима и даже римских граждан в упрощенном порядке – такая эксплуатация могла включать, в частности, конфискацию земли для колоний или ветеранских поселений (не всегда осуществлявшуюся в наказание за нелояльность), постои, реквизицию скота и провианта для военных или административных целей и набор в армию16.
На заре Принципата в разных провинциях по-прежнему собирались различные прямые налоги, которые начислялись на разных основаниях и по разным ставкам. В этой сфере сохранялись республиканские представления и термины: фискальная стоимость провинции оценивалась как годовая сумма наличных поступлений оттуда, понятие «vectigalia» по-прежнему могло обозначать все налоговые поступления с провинции (прямые и косвенные), a «stipendium» – общую сумму прямых налогов с сенатской провинции. Но уже развивалась новая классификация: теперь дефиниция «vectigalia» уже часто обозначала исключительно косвенные налоги, a «tributum» – регулярные прямые налоги (а не чрезвычайный сбор, взимавшийся наличными, как то происходило в эпоху Республики), которые распадались на две основные категории: налог с земли (tributum soli) и налог с лица (tributum capitis). В этом не следует усматривать некую программу стандартизации прямого налогообложения, тем более что некоторые исследователи оспаривают представление о том, что подушные налоги взимались во всех провинциях. Изменения в терминологии указывают на то, что была предпринята какая-то попытка упростить и усовершенствовать общее управление налогообложением, а наместники провинций утратили независимость в фискальных вопросах и были подчинены центральному правительству империи17.
Отныне взимание прямых налогов в основном было поручено формально автономным городам и народам империи, каждый из которых обязан был ежегодно вносить установленную сумму прямого налога, предписанную правительством в денежном выражении. Основные меры для отмены десятин и практики их сбора римскими откупщиками (publicani) в грекоязычных провинциях осуществили, судя по всему, Авл Габиний и Юлий Цезарь. И десятина, и откупщики сохранились на Сицилии, но ни Август, ни его преемники не позволяли откупщикам собирать прямые налоги в новых провинциях18. Общая сумма прямых налогов, причитающаяся с каждой общины, подчитывалась путем умножения налогооблагаемой базы (площадь земли и, вероятно, численность населения) на соответствующие налоговые ставки. В одних случаях эта сумма могла исчисляться на основании данных римского ценза, в других фигурировала просто некая величина, которую город называл по традиции, для многих же племен, вероятно, это была не более чем произвольная цифра. Городской совет (или вожди племени) обязаны были возмещать любые недостачи в причитавшейся с них итоговой сумме, но чаще, вероятно, получали неплохую прибыль – либо путем вымогательства, либо за счет возрастания фактической налогооблагаемой базы с момента первоначальной оценки. Основная работа местного римского финансового чиновника (квестора – в провинции римского народа или прокуратора – в императорской провинции) состояла, видимо, в том, чтобы обеспечивать своевременную и полную выплату предписанного налога и – что несколько усложняло задачу – поддерживать приемлемое соотношение денежных и натуральных сборов.
Хотя общие суммы налоговых поступлений с провинций и общин обычно указывались в денежном выражении, прямые поземельные налоги часто оценивались и собирались в натуральной форме – в основном это было зерно, а не деньги. (Нельзя исключать и того, что крестьяне рассчитывались с местным сборщиком натурой, а тот продавал продукцию и выплачивал правительству наличные, но это отдельный вопрос.) Ранние свидетельства из Египта и Британии об adaeratio (то есть о замене хлебной повинности на денежные выплаты по официально установленной фиксированной цене) и более широко засвидетельствованные государственные закупки зерна (судя по ним, натуральные налоговые поступления не удовлетворяли потребность правительства в зерне, поскольку слишком большая часть налогов собиралась в денежной форме) предполагают, что римское правительство с самого начала проявляло гибкость в вопросе о форме уплаты налогов19. Существовала официально установленная оценка зерна для фискальных целей, позволявшая пересчитывать и регистрировать налоговые сборы в денежном выражении, вне зависимости от того, какая доля из них в тот или иной год выплачивалась натурой. Невозможно определить цифру, отражающую среднюю годовую пропорцию между прямыми налогами, собиравшимися в натуральной форме, и прямыми налогами, поступавшими в денежной форме, но, по-видимому, в начале Принципата неденежная часть была куда больше, чем это обычно считается.
В Римской империи собиралось также множество косвенных налогов – вектигалей (vectigalia)20. Их основной разновидностью были таможенные сборы (portoria), которые обычно взимались в портах, на рубежах империи, на границах между провинциями или группами провинций, а иногда – на внутренних границах в пределах одной провинции. На восточных рубежах ставка составляла, судя по всему, двадцать пять процентов от полной стоимости товара; известные нам ставки на границах между провинциями колеблются в диапазоне от двух до пяти процентов. В Италии доход правительства империи складывался из однопроцентного налога на торги (centesima rerum venalium), четырехпроцентного (первоначально – двухпроцентного) налога с продажи рабов, сборов у ворот Рима, пятипроцентного налога на наследство (vicesima hereditatum; уплачивался с наследства всех римских граждан (независимо от их места жительства), владевших имуществом свыше определенного размера и не имевших наследников, которые состояли бы с ними в близком родстве), а также пятипроцентного налога со стоимости рабов, отпущенных римскими гражданами на свободу. Местные власти в городах империи устанавливали и другие косвенные налоги и с их помощью пополняли казну.
В начале Принципата, как и в эпоху Республики, имперские косвенные налоги по-прежнему собирались откупщиками. Ранее контракты с ними заключали цензоры, и они же контролировали их исполнение; теперь эти задачи были поручены новым императорским финансовым чиновникам; в Италии данная сфера деятельности, несомненно, входила в круг обязанностей префекта государственной казны21. В теории государство уступало некоторую часть прибыли откупщикам, но на практике эта система позволяла избежать излишней бюрократизации и стабилизировать поступления. Невозможно оценить значение косвенных налогов для центрального правительства по сравнению с прямыми, но для государственных финансов они, вероятно, были очень важны. С политической точки зрения, проще было повысить или учредить косвенные налоги, чем прямые. На практике так и выходило: все новые налоги, установленные в начале Принципата, были косвенными. Другое преимущество этой формы налогообложения состояло в том, что отдача от косвенных налогов была довольно скорой, ведь в некоторых случаях они уплачивались прямо в Риме, причем римские граждане, кроме, возможно, ветеранов, от них не освобождались. В конечном счете, лишь посредством косвенных налогов правительство империи могло на постоянной основе эксплуатировать частное богатство римлян; помимо данных сборов, оно получало лишь поступления с земельных владений римских граждан на территориях, не освобожденных от tributum soli.
13 Neesen 1980 (D 151): прежде всего 19–22.
14 Neesen 1980 (D 151): 22, примеч. 4.
15 Brunt 1981 (D 118); Rathbone 1993 (E 962).
16 См. сноску 7 наст. гл., а также: Brunt 1974 (D 171).
17 Neesen 1980 (D 151): 25–29, 117–120.
18 Brunt 1990 (D 119); Jones 1974 (D 137): 164–168, 180–183; Cimma 1981 (D 121).
19 Тацит. Агрикола. XIX.4; Neesen 1980 (D 151): 104–116; Brunt 1981 (D 188): 161–162; Rathbone 1989 (E 960): 173–174.
20 Общие сведения см.: de Laet 1949 (D 140); Neesen 1980 (D 151): 136–141; см. сноску 18 наст. гл. О положении в Азии и Египте см.: Engelmann, Knibbe 1989 (B 229); Sijpesteijn 1987 (E 965); Wallace 1938 (E 979).
21 Дион Кассий. LX.10.3; Corbier 1974 (D 122); Millar 1964 (D 149); см. сноски 18 и 20 наст. гл.
Рэтбоун Д.-У. Финансы империи // Кембриджская история древнего мира. Т. 10: Империя Августа 43 г. до н.э. – 69 г. н.э.: в 2 п/т. П/т. 1 / Под ред. А.-К. Боумэна, Э. Чэмплина, Э. Линтотта; пер. с англ., подгот. текста, предисл., примеч. О.В. Любимовой, С.Э. Таривердиевой. М.: Ладомир, 2018. С. 358–362.
http://b-ok.global/book/3657761/122a44
Страниц: 1 
