Предлагаю дать название политическому строю современной России , не как написано в Конституции, а как Вы его чувствуете.
Мой вариант: Диктатура демократии (это когда всё зависит от одного, главного демократа)

Затянувшаяся смута.

Большинство социальных (и в т. ч. политических) институтов занимаются имитацией деятельности.

Общество остается в ситуации распада - каждый сам по себе и сам за себя.

Отсюда - естественное стремление всех людей, кто что-то может созидать (а не присваивать, делить и "пилить") и при этом желает жить по законам относительно цивилизованного общества, а не "законам джунглей", бежать из страны, или хотя бы вывезти из нее своих детей.

Историк писал(а) 28.06.2010 :: 01:28:53:

Полностью соглсан.

Жуликократия с плутократическим уклоном.))) 

Нонче у нас де-факто президентская республика

Историк


С одной стороны, в России явный авторитаризм: практически однопартийный Парламент, решения принимают 1-2 человека, стоящие наверху властной вертикали.

С другой стороны, этот авторитаризм носит финансово-олигархический характер, т.к. власть действует в интересах прежде всего богатых людей.

С третьей стороны, власть декларирует свою приверженность "демократическим ценностям", однако народ никакой демократии не чувствует; следовательно, авторитаризм у нас псевдодемократический.

С четвёртой стороны, сохранилась командно-административная система руководства, характерная для развитого и зрелого социализма, только сейчас чиновник и олигарх часто являются одним лицом; таким образом, получается олигархический социализм.

С пятой стороны, такого строя, при котором народ делится на чиновников, бизнесменов и "средний класс", ещё не существовало; отсюда, перед названием строя должна быть приставка нео-.

Не знаю, как у Вас, а у меня получается псевдодемократический олигархический неосоциализм 

Владимир В. писал(а) 29.06.2010 :: 11:09:08:

то бишь клептократия.

Украину зовут на чужую войну

Лихой наезд команды Виктора Януковича на украиноцентричный сегмент гуманитарного пространства страны оказался по-кавалерийски жестким. Ощутившие себя...


...Ощутившие себя ущемленными соотечественники (далеко не всегда украиноязычные) отреагировали на случившееся двояко: громкими воплями либо впадением в совершенный ступор
Лихой наезд команды Виктора Януковича на украиноцентричный сегмент гуманитарного пространства страны оказался по-кавалерийски жестким. Ощутившие себя ущемленными соотечественники (далеко не всегда украиноязычные) отреагировали на случившееся двояко: громкими воплями либо впадением в совершенный ступор. Эмоции на многочисленных интернет-форумах явно зашкаливают, спорящие массово готовы подписываться под классической фразой Голды Меир: «Мы хотим жить. Наши соседи хотят видеть нас мертвыми. Это оставляет не слишком много пространства для компромисса». Все это вылилось в ряд публикаций о необходимости и даже целесообразности раздела страны из-за якобы природной неспособности частей украинского общества ужиться в одном государственном образовании. Такие призывы пока наталкиваются на преимущественно отрицательную реакцию, но в массовом сознании (по крайней мере, активных пользователей Сети) они уже явно перешли из разряда сугубой экзотики в нечто иное, предполагающее, по крайней мере, обсуждение — еще на гипотетическом уровне и со многими оговорками. Вместе с тем и для сторонников украинской парадигмы (не сводя ее к сугубо этнической составляющей), и для ее оппонентов во многом пока остается секретом, какие же цели ставят перед собой вдохновители и исполнители производимого гуманитарного сдвига, куда они собираются вести Украину цивилизационно, как далеко при этом готовы зайти и кто же, собственно говоря, эти «они». Вместе с тем, лишь получив сущностные ответы, с ними можно будет работать в дальнейшем — соглашаться либо яростно отвергать.

ПУТАНИЦА В ПОКАЗАНИЯХ

Единого плана, видения, концепции гуманитарных новшеств власть обществу публично не предложила. Не считать же таковым, в самом деле, избранные разделы программы Партии регионов и Виктора Януковича? Добросовестный исследователь, решившийся на них опереться, рискует быть элементарно осмеянным своими более практичными коллегами, точно знающими, какими большими «двумя разницами» (даже за пределами Одессы) обычно являются действия политиков и положения их программ. Таким образом, в основном приходится довольствоваться тем, что уже сделано властью в данном направлении, и тем, о чем она в победном пылу проговаривается. При этом создается впечатление, что общий план все же где-то существует, как минимум на уровне интуиции осознается властями предержащими, но в силу ряда причин не озвучивается. Участники процесса со стороны власти весьма непоследовательны в своих заявлениях, причем скорое опровержение самого себя становится почти традицией. Так случилось со словами «гуманитарного» вице-премьера Владимира Семиноженко о якобы непреодолимом желании большинства граждан Украины слиться с Россией и Беларусью в межгосударственном объединении. Заявление вскоре было дезавуировано, видимо, как не подходящее к моменту. Примерно то же пришлось проделать и министру образования и науки Дмитрию Табачнику, некогда весьма резко высказывавшемуся о галичанах. И не самый масштабный, но, безусловно, весьма показательный пример путаницы — влиятельный парламентарий от Партии регионов Валентин Ландик ни с того ни с сего назвал Россию «наглой страной». Здесь стоит отметить непродуктивность подобного обобщения, при котором в единое целое безосновательно объединяются не только правящая элита Российской Федерации, но и ее простые граждане, в большинстве своем, безусловно, наглыми не являющиеся. Как и следовало ожидать, впоследствии парламентарий-«регионал» заявил, что его слова переврали журналисты. То есть в данном случае именно опровержение, а не первоначальное заявление приходится считать созвучным с линией партии. Примеры можно продолжать, но их общий характер, думается, ясен. Как ясен, впрочем, и тренд. Он состоит в резком расширении сферы действия русского языка, а также в осуществлении гуманитарных и геополитических сдвигов в русле предпочтений высшего руководства современной России. Однако за счет чего и насколько далеко? Ответ на эти вопросы может быть получен в случае расширения поля анализа — с собственно Украины до некоего условно объединенного смыслового пространства «Россия + Украина». Причем в данном случае, в отличие от Валентина Ландика, неправомерно будет считать, что приведенные ниже взгляды разделяются всей Россией и тем более всей Украиной. Речь пойдет о вероятных представлениях правящей верхушки России и их наиболее активных приверженцев в украинской власти. Начнем с российской властной элиты и попробуем вывести из обнаруженного вероятные последствия для Украины.

В ПОИСКАХ КОЛЛЕКТИВНОГО ПУТИНА

Как и в случае с Украиной, доискаться доподлинной правды насчет содержимого голов правителей России очень непросто. Причина та же — официальные программы и концепции в соседней стране пишутся не обязательно для того, чтобы их выполнять. Приходится прибегать к неким опосредованным методам поиска, пытаясь подтверждать полученные результаты перекрестными ссылками. Вообще-то, по мнению консервативного русского философа и публициста Вадима Кожинова (1930–2001), «...более или менее общепринятые, господствующие представления о своем «предмете»... обычно выражают энциклопедические статьи». Однако в нашем случае в силу новизны предмета и его чувствительности соответствующие энциклопедии еще не написаны. Впрочем, большинство наблюдателей сходится на том, что доминирующую роль в определении цивилизационных пристрастий современной российской власти сыграла философская концепция консерватизма. А поскольку сам консерватизм является понятием довольно широким, на практике приходится иметь дело с его всевозможными течениями. Основные из них — авторитаризм (монархизм), империализм, а также весьма специфическая ипостась русского консерватизма — евразийство (в новейшие времена — неоевразийство).

ДЕНЬ СУРКОВА

Первые подтверждения сказанному выше находим в презентации концепции суверенной демократии, проведенной в свое время ее автором Владиславом Сурковым (ныне первый заместитель главы администрации президента России) для актива правящей партии «Единая Россия». Два философа, которых Владислав Сурков счел нужным процитировать во время выступления, это Николай Бердяев (1874–1948) и Иван Ильин (1883–1954). Оба они написали свои основные работы в эмиграции, первый считается религиозным мыслителем, а второй — консервативным философом-монархистом. И если появление имени Николая Бердяева в речи высокопоставленного кремлевского чиновника можно считать случайностью, поскольку в дальнейшем эта тенденция не закрепилась, то не так с Иваном Ильиным. После переноса его праха в Россию премьер страны Владимир Путин в 2009 году сам выбрал эскиз для надгробия философа и оплатил его установку из личных сбережений. Следует заметить, что концепция суверенной демократии, разработанная в русле консервативной традиции, не является для правящей российской элиты иконой. Так, в бытность еще первым заместителем председателя правительства России начитанный Дмитрий Медведев принципиально указывал, что термины «суверенитет» и «демократия» — из разных понятийных аппаратов. Впрочем, солидаризуясь с терминологической щепетильностью Дмитрия Медведева, Владимир Путин отзывается о суверенной демократии положительно, а Владислав Сурков и ныне продолжает плодотворно трудиться на высоком государственном посту. Это говорит о том, что если статус этой весьма практичной концепции в Кремле и отличается от монопольного, то не критически. В ноябре прошлого года процесс получил логическое завершение — на съезде в Санкт-Петербурге партия «Единая Россия» провозгласила своей официальной идеологией «российский консерватизм». И нужно заметить, что консервативная идея проникает из России в Украину главным образом в двух своих наиболее радикальных обличьях.

ЭКСТРА-РУССКИЕ

Первое обличье — это радикальное славянофильство, оппоненты которого для краткости называют его черносотенством. Одним из толкователей данной системы взглядов для Украины был, в частности, редактор монархической газеты «Киевлянин» Василий Шульгин (1878–1976). В нынешней России заключенный сталинских лагерей Василий Шульгин реабилитирован, а на его доме во Владимире висит мемориальная табличка следующего содержания: «В этом доме с 1960 по 1976 гг. жил выдающийся общественный и политический деятель Василий Витальевич Шульгин». В Украине же открыто проповедовать идеи Василия Шульгина решаются немногие маргинальные публицисты и политики. Произведенные ими материалы и заявления не будут являться предметом анализа данной статьи в силу неготовности их авторов выдерживать минимальные этические нормы в процессе социальной коммуникации.