Вопрос: На предыдущем допросе вы отрицали свою принадлежность к антисоветской организации, а сейчас заявляете о своей связи с заговорщиками. Какие показания следует считать правильными?
Ответ: Сегодня я даю правильные показания и ничего утаивать от следствия не хочу. Признаю, что в феврале 1937 г. бывшим старшим советником в Испании Мерецковым Кириллом Афанасьевичем я был вовлечен в военно-заговорщическую организацию и в дальнейшем проводил вражескую работу в Красной армии…
… в 1937 г. в Испании я был посвящен Мерецковым о существовании в Красной армии заговора и привлечен к вражеской работе.
… В беседе выяснилось, что оба мы сходимся в оценке состояния Красной армии. Мы считали, что командный состав Красной армии якобы бесправен, а политсоставу, наоборот, предоставлены излишние права. Существовавший, по нашему мнению, разброд среди комсостава вызывается якобы неправильной политикой руководства Красной армии.
В Красной армии, заявил Мерецков, нет единой доктрины, это хорошо понимают некоторые руководящие армейские работники, которые объединились на почве недовольства существующим в армии положением. Тогда же Мерецков сообщил мне, что Тухачевский и Уборевич возглавляют существующую в Красной армии заговорщическую организацию, которая ставит перед собой задачу сменить негодное, с их точки зрения, руководство Красной армией: «Вот приедем мы домой, — сказал Мерецков, — нужно и тебе работать заодно с нами»….
Вопрос: Сомнительно, чтобы Мерецков, не заручившись предварительно вашим согласием примкнуть к заговорщической организации, раскрыл бы перед вами ее руководителей в лице Тухачевского и Уборевича. Правильно ли вы показываете?
Ответ: Я показываю правильно. Откровенной беседе о существовании в армии заговорщической организации предшествовали длительные разговоры, в процессе которых Мерецков убедился, что я разделяю его точку зрения о положении в армии. Кроме того, учитывая мое преклонение перед авторитетом Уборевича, Мерецков без риска мог сообщить мне о его руководящей роли в военно-заговорщической организации.
Вопрос: Какие практические задачи поставил перед вами Мерецков?
Ответ: В этот раз никаких практических заданий Мерецков мне не давал.
Допрос прерывается в 17 час. 10 мин.
Протокол мною прочитан, с моих слов записан правильно, в чем и расписываюсь. [Д.] Павлов
Допросили:
Зам. начальника следчасти 3-го Управления НКО СССР ст. батальонный комиссар Павловский
Следователь 3-го Управления НКО СССР ст. лейтенант госбезопасности Комаров
(ЦА ФСБ России)…»

О неготовности пограничных войск к отражению агрессии сказано в дневнике начальника генерального штаба сухопутных войск вермахта генерала Ф. Гальдера от 22 июня 1941 г.: «О полной неожиданности нашего наступления для противника свидетельствует то, что части были захвачены врасплох в казарменном расположении, самолеты стояли на аэродромах, покрытые брезентом, а передовые части, внезапно атакованные нашими войсками, запрашивали командование о том, что делать».