Старец Павел Таганрогский и старец Федор Кузьмич Томский
Кто вы?
Автор Возыка Андрей Анатольевич
     В очерке «Северный сфинкс, не разгаданный до гроба»http://andrejvozyka.ucoz.ru/blog/severnyj_sfinks_ne_razgadannyj_do_groba_starec_... мы с вами, уважаемые читатели, постарались по новому взглянуть на события, произошедшие в г. Таганроге в 1925г. И с  удивлением обнаружили, что старец Павел Таганрогский и Александр 1 – это один и тот же человек. Александр 1 не умер в Таганроге в 1825г., а удалился из города в Киево-Печерскую лавру. Пробыв там некоторое время, он вернулся в Таганрог под именем Павел Павлович Стожков, где и умер 23.03.1879 в возрасте 101 год.
     В житие блаженного старца Пала вставлены воспоминания Таганрогского мещанина- Степана Федоровича Иващенко :… Однажды когда мы со старцем были на базаре, он, указывая на Успенский собор, неожиданно спросил меня: «Шо, Степан, эта церква- собор?» - «Не знаю, батюшка, по моему собор.» - ответил я, удивившись его вопросу. Тогда старец прикровенно начал говорить мне: «Нет, Степан, собор… Киевской Лавры, в который со временем придут цари и князи и поклонятся ему».  Что разумел старец в этих словах, для меня осталось тайной…
     Стоит отметить, что для историков, имя старца Павла осталось незамеченным, хотя он вел довольно обширную подвижническую жизнь. Справедливости ради, можно отметить, что один Таганрогский историк и краевед- П.П. Филевский в своей работе «История города Таганрог» о старце упомянул: «…, нельзя не упомянуть о прихожанине её «церковь святого Николая» Павле Павловиче Стожкове, дворянин Черниговской губернии, который, будучи человеком глубоко религиозным, посвятил свою жизнь, всецело, служению богу. Он сгруппировал около себя и других религиозных энтузиастов обоего пола, которые составили под его авторитетом братство не официальное, не гласное, но искреннее, но полное живого участия друг к другу, где бы и в чем бы это не случилось. Более всего браться и сестры служили благолепию храмов. Павел Павлович постоянно заказывал службы, в особенности в бедных церквах, отсылал просфоры, масло для лампад и прочее. Он умер в 1879г. и могила его стала святыней для его преданных почитателей [5]. Люди невежественные, как это всегда бывает, не могли не извратить доброе имя сего почтенного человека и доброго христианина, и стали брать землю с его могилы от лихорадки, и рассказывали разные небылицы. И это - всё, со стороны официальных историков. Все остальное сохранилось в памяти народа, в т.ч. и небылицы о земле, которую берут с могилы старца по сей день. Чего нельзя сказать о старце Федоре Кузьмиче.
     Этот человек вниманием историков не был обделен, о нем писали историки, писатели – Лев Толстой, великие князья и очень многие люди, которые интересовались судьбой Александра 1. Связывали или наоборот отрицали сходство между Александром 1 и Федором Кузьмичом. Но так как нам теперь известно, что старец Павел Таганрогский и Александр1 одно и то же лицо, то остается выяснить кто такой Федор Кузьмич Томский?
     Фёдор Кузьмич (Феодор Томский, Феодор Козьмич; 1776 (1777) — 20 января (1 февраля) 1864, Томск) — старец, живший в Сибири в XIX веке.
Согласно романовской легенде, возникшей в середине XIX века ещё при жизни старца, считается императором Александром I, инсценировавшим свою смерть и ставшим скитальцем. Вопрос о тождественности Фёдора Кузьмича с российским императором историками однозначно не решён.
Фёдор Кузьмич за своё подвижничество в 1984 году канонизирован Русской православной церковью в лике праведных в составе Собора Сибирских святых. [1]
Данные о ранних годах жизни Фёдора Кузьмича отсутствуют. Первое известие о нём относится к 4 сентября 1836 года: он проезжал на лошади, запряжённой в телегу, в неизвестном направлении через Кленовскую волость Красно-уфимского уезда Пермской губернии.[1] Фёдор остановился у кузницы подковать лошадь, вызвал своим поведением и уклончивыми ответами подозрения у кузнеца, который доложил о нём властям.[2]
Старец был задержан как бродяга, на его спине были следы ударов кнутом, каких-либо документов при себе он не имел. 10 сентября его дело было рассмотрено судом: задержанный назвался шестидесятилетним Фёдором Козьмичем Козьминым (после этого данная фамилия, как и какая-либо другая, старцем никогда не называлась), не смог назвать своего происхождения.[3] По возрасту он был непригоден для отдачи в солдаты и поэтому, как бродяга, получил 20 ударов кнутом и был сослан в Сибирь. Приговором Фёдор Кузьмич был доволен, но заявил, что он неграмотен (хотя последующие факты свидетельствуют об обратном) и попросил расписаться за него мещанина Григория Шпынёва.
13 октября 1836 года с 43-й партией ссыльных он был направлен по этапу в Мариинский уезд Боготольской волости Томской губернии. За время пути по этапу Фёдор расположил к себе заключённых и конвоиров, проявляя заботу о слабых и больных. Старец был единственным арестантом, которого не заковали в кандалы. В материалах Томской экспедиции о ссыльных сохранилось описание внешности Фёдора Кузьмича: рост 2 аршина и 6 с 3/4 вершков[4], глаза серые, волосы на голове и бороде светло-русые с проседью, кругловатый подбородок, на спине — следы от побоев кнутом [1] (рост 2 аршина и 6 с 3/4 вершков это приблизительно 1 метр 75 см.). 26 марта 1837 года партия ссыльных прибыла в Томск, откуда Фёдор Кузьмич был направлен дальше к месту ссылки. Старца приписали к деревне Зерцалы, но поселили при Краснореченском винокуренном заводе, где он прожил пять лет. Из-за возраста старца не привлекали к принудительным работам. Известно, что местный казак Семён Сидоров, видя склонность старца к уединению, построил ему келью-избушку в станице Белоярской.      
Обретя свободу перемещения, Фёдор начал странствовать по деревням Мариинского уезда. Источником его дохода было обучение детей (грамоте, Священному Писанию, истории), в качестве платы Фёдор Кузьмич брал только пищу, отказываясь от денег.[3] Старца начали почитать за праведную жизнь, обращались к нему за советами по различным житейским вопросам. В этот же период возникает легенда о его царственном происхождении.
К первым сообщениям о его тождестве с императором Александром I относятся:[6] в доме казака Сидорова, приютившего старца, появился казак Березин, долгое время служивший в Петербурге, в Фёдоре Кузьмиче он опознал покойного императора; в начале XX века появилось свидетельство казака Антона Черкашина, который сообщал, что местный священник Иоанн Александровский, сосланный в Сибирь из Петербурга, также опознал в старце царя и утверждал, что не мог ошибиться, так как неоднократно видел Александра I в столице; известное по рассказу казака Сидорова высказывание Фёдора Кузьмича, которое было расценено как наличие у него связей в петербургском обществе:
Вспоминая однажды в разговоре Красноярск и его начальство и будучи чем-то недоволен, старец сказал: «…Стоит мне только гаркнуть слово в Петербурге, то весь Красноярск содрогнётся от того, что будет».[2]

      Это высказывание как минимум говорит о том, что в Петербурге знали настоящее имя старца Федора.
Ряд исследователей сообщает об обширной переписке, которую вёл Фёдор Кузьмич. В числе его корреспондентов называют барона Дмитрия Остен-Сакена, в имении которого в Прилуках (Киевская губерния) долгое время якобы хранились письма старца, но затем они бесследно исчезли  (Барон Дмитрий Ерофеевич Остен-Сакен – член Государственного Совета, заведующий военными поселениями на юге России. Отличался большой набожностью и глубокой верой в Бога… Предан службе, привержен дисциплине и рыцарской чести. Запомним, далее это нам пригодится.)  Также сообщается о переписке Фёдора Кузьмича с императором Николаем I, которая велась с помощью шифра.
     Жители села Зерцалы в начале XX века хранили у себя в часовне якобы оставленные Фёдором Евангелие, Печерскую икону Божией Матери и «раскрашенный вензель на бумажном листе, изображающий букву „А“, с короной над ней и летающим голубком вместо горизонтальной перемычки в букве».[6] Параллельно растёт популярность старца как обладателя дара чудотворения (описаны истории разоблачения им беглого каторжника-убийцы, исцеления больного священника, предсказания счастливого брака и т. п.). В образованном старце с аристократическими манерами жители сибирских деревень видели личность с благородным прошлым и спрашивали об этом старца. По воспоминаниям, он давал следующий уклончивый ответ: Я сейчас свободен, независим, покоен. Прежде нужно было заботиться о том, чтобы не вызывать зависти, скорбеть о том, что друзья меня обманывают, и о многом другом. Теперь же мне нечего терять, кроме того, что всегда останется при мне — кроме слова Бога моего и любви к Спасителю и ближним. Вы не понимаете, какое счастье в этой свободе духа. [1]
Стоит обратить внимание на завистников дело в том, что должность императора наследственная, а значит недосягаема. Завидовать, конечно, можно, но только в ущерб себе. Этим выражением старец Федор отрицает свое царское происхождение. Особо им отмечался день памяти князя Александра Невского, небесного покровителя императора Александра I. В этот день он посещал своих знакомых Анну и Марфу, которые готовили праздничный обед, после которого старец рассказывал: «Какие торжества были в этот день в Петербурге — стреляли из пушек, развешивали ковры, вечером по всему городу было освещение, и общая радость наполняла сердца человеческие…». Известны также рассказы старца о событиях Отечественной войны 1812 года, о жизни Петербурга, воспоминания об Аракчееве, Суворове, Кутузове. [1]
Свидетельствует историк А. Валлоттон- вскоре общее мнение сошлось на том, что Федор Кузьмич был внуком Екатерины 2, сыном Павла 1. Однако, когда его спрашивали о происхождении или о прошлом, он прерывал собеседника и с улыбкой говорил: «Я лишь воробышек, перелетная птичка!»[4]. Тем не менее, Этот странный «воробышек» охотно рассказывал о компании 1812г. и особенно, о вступлении русских войск в Париж. Однако, он совершил любопытную ошибку: по его словам, слева от царя Александра тогда скакал на коне Меттерних, хотя глава австрийской дипломатии не присутствовал на этой памятной церемонии и прибыл в Париж, только через несколько дней. Если бы, как говорили, действительно был Александром 1, то он, конечно же, вспомнил бы, что при вступлении армии в Париж 31 марта 1814г. справа от него был прусский король, а с лева генерал Шварценберг. 20 января 1864г. Федор Кузьмич скончался так и назвав своего настоящего имени. На его могиле поставили крест с надписью: «Здесь покоится прах великого и благословенного старца Федора Кузьмича».
Впоследствии титул «Благословенный» данный царю за победу над Наполеоном, был стерт по приказу Томского губернатора. Невозможно привести мнение всех историков, изучивших жизнь Александра 1 о, так называемой, подмене праха царя в Таганроге. Ограничимся лишь несколькими цитатами. Посол Франции в России Морис Палеолог писал по этому поводу: «Главный биограф Александра, получив от венценосного племянника, Николая 2, дозволение исследовать секретные архивы дома Романовых, вначале признавал совпадение личности Федора Кузьмича и Александра. И вдруг под надуманными?, не убедительными?, предлогами он отказался от своего мнения, как будто подчиняясь полученному сверху, приказу».  Сам Палеолог «скорее был склонен считать, располагая доступными в то время данными, что появление Федора Кузьмича не имело ничего общего с Таганрогской трагедией», Прибавляя при этом, что «Кончина царя окружена непроницаемой тайной».
     Мы доподлинно знаем сегодня, что великий князь Николай Михайлович… Действовал против своих убеждений, приняв официальную версию смерти своего двоюродного деда. В личном разговоре с великим князем Дмитрием и другими друзьями, он признавался (как это сделал и лучший историк той эпохи генерал Шильдер), что в данном случае он подчиняется прямому приказанию, правившего тогда царя.

Аракчеев Алексей Андреевич

Граф (с 1799) Алексей Андреевич Аракчеев (23 сентября [4 октября] 1769, имение отца в Новгородской губернии — 21 апреля[3 мая] 1834, с. Грузино Новгородской губернии) — русский государственный и военный деятель, пользовавшийся огромным доверием Александра I.
Первоначальное образование под руководством сельского дьячка состояло в изучении русской грамоты и арифметики. К последней науке мальчик чувствовал большую склонность и усердно занимался ею.
Желая поместить своего сына в артиллерийский кадетский корпус, Андрей Андреевич Аракчеев (1732—1797) повёз его в Санкт-Петербург. Много пришлось испытать бедному помещику. При записи в военное училище предстояло заплатить до двухсот рублей, а денег у Андрея Андреевича не было. Андрей Андреевич с сыном, собиравшийся оставить столицу, отправился в первый воскресный день к Санкт-Петербургскому митрополиту Гавриилу, который раздавал бедным деньги, присылавшиеся Екатериной II на этот предмет. На долю помещика Аракчеева достались от митрополита три серебряных рубля. Получив ещё некоторое пособие от госпожи Гурьевой, Андрей Андреевич перед отъездом из Санкт-Петербурга решил попытать счастья: он явился к Петру Ивановичу Мелиссино, от которого зависела судьба сына его. Пётр Иванович благосклонно отнёсся к просьбе Андрея Андреевича, и молодой Аракчеев был принят в корпус. Быстрые успехи в науках, особенно в математике, доставили ему вскоре (в 1787) звание офицера. [2]
Спустя некоторое время наследник престола Павел Петрович обратился к графу Салтыкову с требованием дать ему расторопного артиллерийского офицера. Граф Салтыков указал на Аракчеева и отрекомендовал его с самой лучшей стороны. Алексей Андреевич в полной мере оправдал рекомендацию точным исполнением возлагавшихся на него поручений, неутомимой деятельностью, знанием военной дисциплины, строгим подчинением себя, установленному порядку. Всё это вскоре расположило к Аракчееву великого князя. Алексей Андреевич был пожалован комендантом Гатчины и впоследствии начальником всех сухопутных войск наследника.

Павел вызвал к себе сына Александра, он соединил его руку с рукой Аракчеева и повелел: «будьте друзьями!»

Он заботился о быте солдат - проверял, хорошо ли кормят, водят ли в баню, чисто ли в казармах. Строго наказывал офицеров, ворующих солдатские деньги. Его пытались умаслить подарками - он отсылал их обратно.

Многие стали искать покровительства грозного генерала. Среди них был сам цесаревич Александр, которого отец не раз распекал за нерадивость в воинской службе. Аракчеев упорно защищал своего подопечного, пока сам не попал под горячую руку Павла. [2]

Герб Аракчеева украсил знаменитый девиз «Без лести предан», который дал ему сам Павел первый. Но попав в опалу, отбыл в свое имение. узнав о заговоре против Павла I, он поспешил в столицу - предупредить императора, однако главарь заговорщиков граф Пален велел задержать его на въезде в город. Два года опалы Аракчеев провел в Грузине, где с обычным рвением взялся за хозяйство. Крестьянские избы были снесены, вместо них вдоль идеально прямых улиц вытянулись в шеренгу каменные дома. лучшим работникам выдавал денежные награды, старостам образцово-показательных деревень жаловал одежду со своего плеча. Из Петербурга был выписан доктор, который бесплатно лечил крестьян. В школе их детей учили грамоте. [2]
В 1801 на престол взошёл император Александр Павлович, с которым Алексей Андреевич хорошо сблизился по службе. И как с наследником престола. 14 мая 1803 Аракчеев был принят на службу, с назначением на прежнее место. Инспектором всей артиллерии и командиром лейб-гвардии артиллерийского батальона. В 1805 находился при государе в Аустерлицком сражении. С 4 февраля 1806 года состоял в браке с дворянкой Натальей Федоровной Хомутовой,[5] но вскоре с нею разошёлся. В1807 произведён в генералы от артиллерии, а 13 января 1808 назначен военным министром; 17 января назначен генерал-инспектором всей пехоты и артиллерии с подчинением ему комиссариатского и провиантского департаментов. Во время управления министерством Аракчеевым были изданы новые правила и положения по разным частям военной администрации, упрощена и сокращена переписка, учреждены запасные рекрутские депо и учебные батальоны; артиллерии была дана новая организация, приняты меры к повышению уровня специального образования офицеров, упорядочена и улучшена материальная часть. Положительные последствия этих улучшений не замедлили обнаружиться во время войн в 1812—1814 годах. [1]
     В дальнейшем Аракчеев отмечал: «Вся французская война шла через мои руки, все тайные донесения и собственноручные повеления императора!» Его можно ставить в один ряд с Александром 1, М.И. Кутузовым, М.Б. Барклаем де Толли… ( www.rusinst.ru Большая Энциклопедия русского народа ) после водворения мира, доверие императора к Аракчееву возросло до того, что на него было возложено исполнение высочайших предначертаний не только по вопросам военным, но и в делах гражданского управления.

Член Государственного Совета. Возглавлял военный поселения государства (вспомните переписку старца Федора Кузьмича с Бароном Дмитрием Остен-Сакеном, членом Государственного Совета и возглавлявшего военные поселения юга России).
Влияние гр. Аракчеева на дела и могущество его продолжалось во все царствование императора Александра Павловича. Будучи влиятельнейшим вельможею, приближенным государя, гр. Аракчеев, имея орден Александра Невского
Вспомним, как старец Федор отмечал день памяти князя Александра Невского
Отказался от пожалованных ему других орденов: в 1807 г. от ордена св. Владимира и в 1808 - от орд. св. апостола Андрея Первозванного и только оставил себе на память рескрипт на орден Андрея Первозванного. Удостоившись пожалования портрета государя, украшенного бриллиантами, гр. Алексей Андреевич бриллианты возвратил, а самый портрет оставил. Обратим внимание, после смерти старца, в его вещах была найдена цепь от ордена Андрея Первозванного.
Государь с неудовольствием сказал: "Ты ничего не хочешь от меня принять!" - "Я доволен благоволением Вашего Императорского Величества" - отвечал Аракчеев. Александр говорил о своем любимце: «Все, что делается дурного, он берет на себя, все хорошее приписывает мне».
Не понятно только о каком влияние идет речь. Когда человек выполняет всю грязную работу, не за страх, а за совесть. Он просто ангел-хранитель, что и доказал будучи уже старцем Федором. В этой статье я специально не описываю негативных отзывов об А.А. Аракчееве, ибо одни написаны от зависти, другие от злобы, а третьи от незнания обстановки той эпохи. Сейчас я приведу такое мнение, т.к. оно описывает наружний облик графа, а это нам нужно. Саблуков М.А.:
По наружности Аракчеев похож на большую обезьяну в мундире. Он был высок ростом, худощав и жилист; в его складе не было ничего стройного; так как он был очень сутуловат и имел длинную тонкую шею, на которой можно было бы изучать анатомию жил, мышц и т. п. Сверх того, он как-то судорожно морщил подбородок. У него были большие, мясистые уши, толстая безобразная голова, всегда наклоненная в сторону; цвет лица его был нечист, щеки впалые, нос широкий и угловатый, ноздри вздутые, рот большой, лоб нависший. Чтобы дорисовать его портрет — у него были впалые серые глаза, и всё выражение его лица представляло странную смесь ума и злости[1]
На сайте википедии есть портрет, любопытствующие могут сравнить. Хочу обратить ваше внимание на цвет глаз старца Федора и А.А. Аракчеева.
Осенью 1825 года император дал ему новое важное поручение - расследовать доносы на тайное общество и арестовать дворян-заговорщиков. О, это была подлинная стихия Аракчеева. (вспомним старца Федора разоблачившего беглого убийцу- каторжника)

И, как знать, случилось бы декабрьское восстание на Сенатской площади, если бы Алексея Андреевича не сразила пришедшая из Грузина весть. [2]

     И все-таки, как же вовремя пришла эта весть, не жалели декабристы денег, и слуги, наверное, надеялись на другой исход своего преступления, после государственного переворота, который закончился бы амнистией. Но не повезло. Устав терпеть издевательства Настасьи Шумской (Минкиной) (гражданской жены Аракчеева), графские слуги скинулись и за 500 рублей подговорили повара Василия Антонова убить ненавистную фаворитку. Утром 10 сентября Василий забрался в барский дом и перерезал ей горло кухонным ножом. [2]

Деревенские бабы считали ее ведьмой, приворожившей сурового барина. С Настасьей он быт нежен, осыпал подарками, брал с собой в путешествия. Она быстро стала ему не просто подругой, но и помощницей- фактически, управляла именем, о всех непорядках сообщая Аракчееву. По ее доносам немилосердно секли тех, кто пьянствовал, ленился, пропускал церковные службы или притворялся больным. [2]

     Это издевательства Настасьи! Сначала её жалование было 300р. в год. Но по мере усердия, выросло до 2400р. в год. Богатые были графские слуги. В 1823—24 Аракчеев выступил с санкции Императора фактическим главой «православной оппозиции» или «русской партии», которая смогла добиться в 1822 запрета масонских лож…. в России защита русских интересов почти всегда была занятием проигрышным, вплоть до лишения жизни. И это упоминание еще больше объясняет причины той вражды, которая преследовала гр. Аракчеева безостановочно. Не трудно представить себе, что предпринимали другие “партии”, чтобы парализовать деятельность их общего врага — “русской партии”, а в особенности ее возглавителя» [6]

     Аракчеев был в отчаянии…. Пока граф занимался расследованием, пришло известие о кончине императора в Таганроге, 19 ноября 1825 года.
     Ожидаемый в Таганроге Аракчеев, между тем, не приехал. Он был поражен убийством своей Анастасии Минкиной (Шумской)… [5]
     Александр его ждал, но времени уже не было, и уход из светской жизни, он начал без А.А. Аракчеева. Аракчеев не принял участия в подавление декабрьского восстания, оставив, как и Александр, все на суд Божий. Новый царь передал ему негласный приказ- просить отставки. Аракчеев так и сделал, после чего уехал в свое имение.

     Закат бывшего временщика был серым и тоскливым. Летом он еще руководил строительством и полевыми работами, зимой наваливалась скука. Гости к нему не приезжали, хотя от столицы было не так уж далеко - Петербург постарался как можно скорее забыть о «чудовище».  У себя в имении он создал настоящий культ Александра I. Комнату, где однажды переночевал император, украсил его мраморный бюст с надписью: «Кто осмелится тронуть сие, да будет проклят». Тут же хранились перо царя, его письма и рубаха, в которой Александр умер - в ней Аракчеев завещал похоронить себя. Перед собором в Грузине поставили бронзовый памятник «государю-благодетелю», сохранившийся до советских времен. Здоровье гр. Аракчеева между тем слабело, силы изменяли. Император Николай Павлович, узнав о его болезненном состоянии, прислал к нему в Грузино лейб-медика Вилье, но последний не мог ему уже помочь (кстати это, тот самый лейб-медик Вилье, который находился при умирающем Александре 1, и он же подписал свидетельство о смерти Павла 1 от «Апоплексического» удара). [2]

     «Не спуская глаз с портрета Александра, в его комнате, на том самом диване, который служил кроватью Самодержцу Всероссийскому». Умирая он сказал: «Теперь я все сделал и могу вернуться к императору Александру" (Ковалевский Н.Ф. История государства Российского)

     Буквально на следующий день, после его смерти, в Грузино прибыл гренадерский полк его имени, и привезены были пушки. Под грохот пушечной пальбы, опустили графа в им самим приготовленную могилу в соборе.[7]

После смерти графа, через 2 года в 1836г. в Пермской губернии появился Федор Кузьмич. Если обобщить данные приведенные в этом очерке: физическая сила, рост, серые глаза, не сгибаемый характер, близость к императору, скоропостижный уход из жизни в 65 лет, при могиле самим собой изготовленной в соборе, есть основания утверждать, что граф А.А.Аракчеев и старец Федор Томский- это один человек. Это значит Аракчеев умер не в 65 лет, а прожил долгую и  интересную жизнь, и умер в 95 лет  20 января (1 февраля) 1864 в г