Недоверчивый теоретик
Продвигающийся
Вне Форума
Сообщений: 45
Пол: 
|
Знал бы Беляев Иван Тимофеевич ЧЕМ был Парагвай ДО 1870 года. А вот чем. (Смотрите Марчук Н.Н. ИСТОРИЯ ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКИ С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО НАЧАЛА ХХ ВЕКА. Курс лекций для студентов специальности Международные отношения. ЧАСТЬ II. Тема 5. Место народных масс в войне за независимость)
Парагвайская революция 1810-1840 гг.
В 1810 г. парагвайское крестьянство внесло большой вклад в разгром освободительной экспедиции генерала Бельграно из революционного Буэнос-Айреса. В мае 1811 г. оно приняло активное участие в свержении испанских провинциальных властей. Но крестьянство понимало также и то, что при всех торговых противоречиях с Буэнос-Айресом парагвайская буржуазия не могла развиваться без тесных связей со столицей, а значит, была склонна и к сговору с тамошними либералами. Все эти чаяния и страхи порождали в парагвайском крестьянстве жгучую потребность в собственном Робеспьере, каковым и стал выдающийся политический деятель Парагвая Хосе Гаспар Родригес де Франсия (1766-1840).
Он родился в семье артиллерийского капитана и торговца табаком родом из Бразилии, его мать принадлежала к креольской знати Асунсьона. Он получил образование в престижных колледжах францисканцев и доминиканцев, в 1785 г. окончил Кордовский университет, получив степень доктора теологии, и с тех пор предпочитал называться доктором Франсией. После недолгого преподавания латыни и теологии, он многие годы занимался адвокатской деятельностью и одновременно изучал философию Декарта и французских просветителей, в особенности Руссо и Монтескье. Наконец, с 1808 г. доктор Франсия как один из лучших юристов и самых образованных людей Парагвая оказался в руководстве кабильдо Асунсьона.
Первоначальный состав учрежденной в июне 1811 г. правительственной хунты отразил ведущую на данном этапе роль буржуазии: ее возглавил эстансьеро Фульхенсио Йегрос, а Франсия как будущий вождь мелкопарцелльного крестьянства и городских ремесленников стал лишь одним из четырех членов хунты. Между двумя классами парагвайского общества сразу же развернулась борьба по вопросу о статусе провинции и ее отношениях с Буэнос-Айресом. Буржуазия была готова поддержать конфедерацию при условии полного равноправия сторон. В октябре Парагвай подписал соглашение с Буэнос-Айресом о свободе речного судоходства, после чего парагвайская буржуазия, включая Йегроса и нескольких членов правительства, начала склоняться к поддержке столичных либералов. Самостоятельное развитие провинции отстаивали мелкие чакареро.
Пока Буэнос-Айрес позволял свободно вывозить йерба-мате и табак по рекам и дела парагвайской буржуазии шли успешно, ее представители в хунте имели преобладающее влияние. Франсия тем временем держался в тени, дважды выходил в отставку, хотя и вел большую работу по завоеванию поддержки низов. Но в 1812 г. Буэнос-Айрес ввел ограничения на судоходство и обложил парагвайский вывоз таможенными пошлинами и налогами. С этого момента буржуазия начала нести убытки, постепенно утрачивая экономическую и политическую инициативу. Тогда-то и настал час Франсии.
Снова оказавшись членом правительственной хунты, доктор Франсия при поддержке народных масс провинций осуществил решительную подвижку власти, добившись к середине 1813 г. высылки из Парагвая наиболее искушенных в политике представителей буржуазии в правительстве, обвиненных в стремлении подчинить страну господству Буэнос-Айреса. Первый в истории Парагвая избранный национальный конгресс в 1813 г. еще сохранил двоевластие, назначив одним правительственным консулом Франсию, а другим Йегроса. Но уже второй конгресс, в котором депутаты на 80% являлись крестьянами, в октябре 1814 г. положил конец двоевластию и установил суверенитет народа (без кавычек), приняв решение о самороспуске конгресса и о возведении Франсии сроком на пять лет в ранг Верховного Диктатора Парагвайской Республики. Любопытно, что за наделение Франсии всей полнотой исполнительной, законодательной и судебной власти проголосовало две трети депутатов, из которых 7/8 представляли сельские районы. Иными словами, наделили Франсию диктаторскими полномочиями именно крестьянские депутаты. Достойна крестьянства и мотивировка решения, ибо депутаты исходили из того, сколь обременительным является для Народа содержание парламента и что заседать в нем приходится в такую пору, когда Сельские Люди посвящают себя... достойному занятию земледелием. Через 2 года Верховный созвал новый конгресс дабы утвердиться на посту пожизненно. И опять же единодушным голосованием всех депутатов, приняв во внимание полное доверие, какое заслужил у Народа гражданин Хосе Гаспар Франсия, конгресс утвердил Верховного в пожизненной должности, постановил распустить конгресс и впредь созывать его лишь тогда, когда Диктатор сочтет это необходимым.
Получив из рук крестьянства неограниченную власть, диктатор до самой смерти в 1840 г. так ни разу и не счел нужным созвать конгресс и посоветоваться с депутатами. Наоборот, он делал все для еще большего укрепления режима личной власти. Почуяв приближение своего конца, буржуазия сделала отчаянную попытку выжить и осуществить термидор, для чего организовала в 1820 г. заговор золотой молодежи, выходцев из ста богатейших семейств, с целью убийства Верховного. Организация заговорщиков была раскрыта и разгромлена: 16 ее главарей подверглись расстрелу, около 300 человек аресту, все их имущество конфискации. Семьи заговорщиков тоже преследовались, а выжившие в ходе репрессий остатки буржуазии Франсия сослал в глухие селения, где они были полностью отстранены от политики и внешнего мира и постепенно доведены до нищеты.
Сетуя на то, что в стране недостает людей, способных выполнять служебные обязанности, Франсия окружил себя послушными исполнителями собственной воли и создал бюрократический аппарат, функционировавший сверху вниз. Его министры финансов и внешних сношений были почти простыми делопроизводителями, чиновники сельских районов не могли ни в малейшей степени отступить от указаний Верховного. Со временем бюрократические структуры вытесняли представительные и в других ветвях власти. В 1824 г. Франсия упразднил выборные кабильдо (муниципалитеты). Судопроизводство в провинциях оказалось в руках уполномоченных судей, простых назначенцев диктатора, а при сколь-нибудь серьезных проступках приговор выносился самим Верховным без предварительного следствия, судебного разбирательства, права апелляции и прочих формальностей. Постепенно на Парагвай опустился и железный занавес, страна, ревностно охранявшая свою независимость от Аргентины и Бразилии, полностью изолировалась от внешнего мира. Многократно сократилась ее внешняя торговля, прекращались дипломатические отношения с другими государствами, церковь была полностью подчинена государству и утратила всякие связи с Ватиканом. Парагвайцам запрещалось не только выезжать из страны, но даже обмениваться корреспонденцией с заграницей. Всякий въезжавший в страну иностранец тщательно допрашивался и в случае возникновения малейших подозрений тут же интернировался. Такая участь постигла, например, известного французского натуралиста Эме Бонплана, который, попав в Парагвай, несмотря на протесты многих правительств Европы и Америки, смог покинуть страну лишь 9 лет спустя.
Помимо аппарата чиновников большую роль в жизни страны играли репрессивные органы. После заговора 1820 г. в армии не осталось офицеров старой школы, их заменили выходцы из низов, готовые выполнять любые приказы Верховного. Тайная полиция сплела в обществе такую широкую сеть осведомителей, что у очевидцев складывалось впечатление, будто одна половина парагвайцев следит за другой. Кроме того, в стране не издавались газеты и книги, а для проезда из одной части страны в другую требовались специальные пропуска.
Сделаем в этом месте изложения паузу, чтобы отметить важный момент. Итак, не только во всей Латинской, но и в Америке в целом невозможно сыскать страну, которая бы лучше Парагвая отвечала критериям американского пути (ведь на юге США господствовало рабовладельческое плантационное хозяйство). Как нигде более также, парагвайское крестьянство сыграло в революции выдающуюся роль. Потому эта революция, как никакая другая в Ибероамерике, должна была бы отвечать всем канонам якобинской схемы и породить самые-самые буржуазные результаты. Тем не менее реальные ее плоды, как отчасти уже видно из рассмотренных итогов, оказались абсолютно другими. Это расхождение между постулатами общей теории буржуазных революций и реальной практикой в Парагвае обусловило серьезные разногласия между учеными и в оценке парагвайской революции. Ведь в уже рассмотренных деяниях революции явно проступают бескомпромиссная революционность, а также искренний и глубокий демократизм. Потому многие историки характеризовали режим Франсии именно как революционно-демократическую диктатуру. Но М.С. Альперович выстроил концепцию войны именно на якобинской схеме, а она требовала искать в революции разрушение феодализма или его остатков. Поскольку в Испанской Америке искоренение латифундизма состоялось только в Парагвае, то, по мнению ученого, именно в деятельности парагвайского диктатора особенно отчетливо и наглядно проявились... черты освободительного движения американских колоний Испании. Так парагвайская революция оказалась своеобразной незавершенной буржуазной революцией сверху. Поскольку тезису о самой-самой буржуазной революции в Парагвае слишком очевидно противоречит реально возникший из нее общественный строй, то главную черту этого строя тотальное подчинение государству всех сфер жизни парагвайского общества пришлось назвать неким проявлением своего рода этатистской тенденции (курсив наш. Н.М.).
Сформулируем неудобные вопросы заново. Какой строй вырос из парагвайской революции? Какой характер имела революция? И что это за своего рода этатистская тенденция там и тогда, где и когда буржуазные революции обеспечивали переход к капитализму свободной конкуренции с его государством в роли ночного сторожа? Подчеркнем лишь те черты общественного строя Парагвая, которые имеют существенный характер и признаются всеми историками, включая самого М.С. Альперовича.
В результате революции в Парагвае был установлен государственный контроль и даже монополия во внешней торговле. Внутри страны частная торговля была низведена до уровня городского базара, а остальные звенья обмена и распределения также огосударствлены. Государство диктовало цены, создавало свои магазины, нормировало отпуск дефицитных товаров и бесплатно распределяло среди бедняков скот, одежду, продовольствие, домашнюю утварь и т.п., чтобы подтянуть их к среднему уровню. Иными словами, торговая политика Верховного была полной противоположностью принципу свободы торговли. Все ученые отмечают тотальное вмешательство государства в производственную сферу. Оно воплотилось, во-первых, в создании государственного сектора, занявшего ключевые позиции во всех отраслях. В сельском хозяйстве широко известны 64 эстансии родины крупные государственные скотоводческие хозяйства, вроде совхозов в бывшем СССР, обеспечивавшие страну мясом, кожевенным сырьем и т.д. В обрабатывающей промышленности создавались казенные мануфактуры. Кроме того, непосредственная хозяйственная деятельность государства проявилась в крупномасштабных общественных работах по строительству и обустройству городов, мостов, железной и шоссейных дорог, каналов и т.п. (Кстати, на государственных предприятиях и общественных работах трудились не столько наемные рабочие, сколько негры-рабы и особенно заключенные, быть может, тоже враги народа). Во-вторых, мелкий крестьянский и ремесленный секторы также находились под жестким контролем государства, которое устанавливало, сколько, чего и почем производить, а качество в изготовлении изделий стимулировало в том числе и репрессивными мерами (доктор Франсия любил лично посещать воскресные ярмарки в Асунсьоне, проверяя цены и качество товаров).
|
Страниц: 1 
