Исторический форум (форум по истории)

Добро пожаловать, Гость. Пожалуйста, выберите Вход или Регистрация

 
Исторический форум
  Главная Правила форума СправкаПоискУчастникиВходРегистрацияОбщее сообщение Администратору форума »» переход на Историчка.Ru  
 
Переключение на Главную Страницу Страниц: 1
Печать
Один день в марте (Прочитано 4162 раз)
Beshenets
Продвигающийся
**
Вне Форума



Сообщений: 54
Пол: male
Один день в марте
02.03.2019 :: 16:38:22
 
Кто помнит такого императора Михаила Второго? Наверное, далеко не все.
В современной историографии сложилось устойчивое впечатление, что после отречения Николая Второго его брат отрекся едва ли не «автоматом». На самом деле все было намного сложнее.

Отречение Николая II в пользу брата вызвало замешательство у лидеров революции. А. Ф. Керенский вспоминал, что ранним утром 3 марта 1917 года, во время заседания членов Временного правительства, когда была зачитана телеграмма от Шульгина и Гучкова с информацией о том, что Николай II отрёкся в пользу Михаила Александровича, Родзянко заявил, что вступление на престол последнего невозможно, и ему никто не возразил. Последовали выступления, в которых утверждалось, что Михаил «никогда не проявлял интереса к государственным делам, что он состоит в морганатическом браке с женщиной, известной своими политическими интригами, что в критический момент истории, когда он мог бы спасти положение, он проявил полное отсутствие воли и самостоятельности и так далее». Керенский вспоминал, что у него возникло ощущение, что то всё были просто отговорки и что присутствовавшие на совещании поняли, что «на этой стадии революции неприемлем любой новый царь».
Проще говоря, члены Временного Правительства решили под любыми предлогами взять власть в свои руки.
«Родзянко связался по прямому проводу с генералом Рузским, главнокомандующим войсками Северного фронта: «Чрезвычайно важно, чтобы Манифест об отречении и передаче власти Великому Князю Михаилу Александровичу не был опубликован до тех пор, пока я не сообщу вам об этом». Распоряжения Родзянко были исполнены, извещение армии об отречении Николая II в пользу брата было приостановлено, хотя к этому моменту на некоторых участках фронта солдатам уже успели сообщить об отречении, и они стали присягать новому царю».
П. Н. Краснов вспоминал, что, когда в его 4-й Кавалерийской дивизии он объявил о восшествии на престол Михаила, ответом ему было многотысячное «Ура!» выстроенных для оглашения этой новости частей.
Т.е., вполне возможно, ситуацию еще можно было бы удержать, заменив потерявшего всякий авторитет Николая на Михаила – войска готовы были присягнуть. Но Родзянко и компания уже хотели царствовать сами.
В то же утро у Михаила состоялось совещание с членами Временного правительства.
«В начале совещания князь Львов и Родзянко, занявший место председателя, сообщили Михаилу Александровичу мнение большинства членов Временного правительства, что тот должен отказаться от восприятия верховной власти. Великий князь нервничал, часто переспрашивал, некоторые фразы приходилось ему повторять дважды. После этого слово взял Милюков, который больше часа хладнокровно убеждал великого князя и всех присутствующих, по собственным воспоминаниям, записанным позднее, «что для укрепления нового порядка нужна сильная власть — и что она может быть такой только тогда, когда опирается на символ власти, привычный для масс. Таким символом служит монархия. Одно временное правительство, без опоры на этот символ, просто не доживёт до открытия учредительного собрания. Оно окажется утлой ладьёй, которая потонет в океане народных волнений. Стране грозит при этом потеря всякого сознания государственности и полная анархия». После речи Милюкова, по его словам, вопреки накануне достигнутой договорённости не комментировать выступления оппонентов, «…полился целый поток речей — и все за отказ от Престола». Особенно горячо выступал Керенский, который возражал Милюкову, особенно упирая на то, что в противном случае «улица», настроенная резко против монархии, начнёт избиение офицеров, членов императорской фамилии, прольётся кровь, что опасность в таком случае будет грозить лично великому князю — в общем, противники монархии перешли к прямому запугиванию последнего.
Великий князь заявил, что хотел бы приватно переговорить с князем Львовым и Родзянко. Разрешение на это остальных участников встречи было получено, и Михаил Александрович ушёл с указанными лицами в отдельную комнату. Через непродолжительное время в комнату, где проходила встреча, вернулись Львов и Родзянко, а спустя несколько минут к собравшимся вышел великий князь и объявил о своём отказе взять верховную власть».
Мнение о том, что Михаил не имел никакой поддержки, и все равно не смог бы удержать власть, в корне неверно.
«А в эти решающие часы ген. Алексеев тщетно в течение всего дня пытался говорить с руководителями новой власти. Лишь в 6 час вечера ему удалось добиться связи с Гучковым. Узнав от него об отречении Вел. князя, ген. Алексеев сказал: "Неужели нельзя было убедить Вел. князя принять временно, до созыва Собрания, власть?... Хотя бы непродолжительное вступление на престол Вел. князя сразу внесло бы уважение к воле бывшего Государя и готовность Вел. князя послужить своему отечеству в тяжелые переживаемые им дни... Уверен, что на армию это произвело бы наилучшее, бодрящее впечатление"... В 11 часов ген. Алексеев говорил с председателем Думы, который настроение в столице определил словами: "Хотя эти акты (манифесты) не опубликованы, но слух о них прошел и встречен населением с ликованием". На пессимистическую реплику ген. Алексеева: "Прибавить ничего не могу, кроме слов: 'Боже, спаси Россию'", Родзянко заметил: "Искренне сожалею, что Ваше Высокопревосходительство так грустно и уныло настроены, что тоже может не служить благоприятным фактором для победы, а я вот и все мы здесь настроены бодро и решительно».

На этом монархии в России пришел конец.
Как было бы, прими Михаил власть – можно лишь гадать.
Отмечу лишь, что для большинства участников событий будущее не принесло ничего хорошего.
«Бодро и решительно настроенные» члены Временного правительства, бездарно упустившие власть в том же году, умерли в эмиграции.
Генерал Рузский был убит в 1918 году в Есссентуках.
Михаилу Александрович, отрекшийся от власти, дабы избежать гражданской войны – был расстрелян в том же году в Перми, когда вокруг уже бушевала та самая война.
Инициатор убийства, пермский большевик Мясников, оставил очень характерные для этой эпохи воспоминания о своих мотивах:
«Но что же я буду делать с этими двенадцатью, что охраняют Михаила? Ничего не буду делать. Михаил бежал. ЧК их арестует и за содействие побегу расстреляет. Значит, я провоцирую ЧК на расстрел их? А что же иначе? Иного выхода нет».
Сам Мясников, как и большинство причастных к убийствам Романовых, был расстрелян во время чисток при Сталине.
Эстафета смерти.
Но это я отвлекся. А интересен вопрос - можно ли было остановить обвал в Смуту, прими и удержи власть Михаил?
Наверх
 
иван васильевич
Гуру
******
Вне Форума



Сообщений: 11409
Re: Один день в марте
Ответ #1 - 02.03.2019 :: 17:42:07
 
Beshenets писал(а) 02.03.2019 :: 16:38:22:
На этом монархии в России пришел конец.

Значит не зря Beshenets писал(а) 02.03.2019 :: 16:38:22:
Эстафета смерти.
, начиная с декабристов.

Beshenets писал(а) 02.03.2019 :: 16:38:22:
Мнение о том, что Михаил не имел никакой поддержки, и все равно не смог бы удержать власть, в корне неверно.
Beshenets писал(а) 02.03.2019 :: 16:38:22:
Как было бы, прими Михаил власть – можно лишь гадать.

Так неверно или можно гадать?
Наверх
 
Beshenets
Продвигающийся
**
Вне Форума



Сообщений: 54
Пол: male
Re: Один день в марте
Ответ #2 - 02.03.2019 :: 19:03:38
 
Удержать бы мог, видимо.
А вот к чему привело, уже только гадать остается.

Наверх
 
Переключение на Главную Страницу Страниц: 1
Печать