upasaka писал(а) 16.02.2019 :: 07:16:35:Смотрим, на сколько верно это утверждение. Седов не лингвист, поэтому выбирает какую-либо версию из существующих, а выбирает Трубачева О.Н.:
Да не выбирает он Трубачева, нет у него такого. Для него одинаково что иранская свет, что индоиранская с тем же значением.
upasaka писал(а) 16.02.2019 :: 07:16:35: Русью могла именоваться какая-то значительная часть населения именьковской культуры. Только от этого населения еще до распада прапермской общности этот этноним мог получить известность среди финских племен Волго-Камья.
Это только предположение. Иранское рухс в той или иной форме могло попасть к прапермянкам вместе с сарматами. Абаев давно отмечал наличие иранских заимствований у прапермяков и относил их к скифо-сармато-аланской группе.
"Иранские заимствования в финно-угорских языках, относящиеся к данному времени (I тыс. до н. э.), определяются как скифо-сармато-аланские. «Они распознаются по тому признаку, что находят наиболее точные соответствия по форме и значению в осетинском языке, единственном сохранившемся представителе скифо-сармато-аланской группы» (Абаев, 1981, 87).
Учитывая фонетические изменения скифо-осетинского и финно-угорских языков данного периода (главным образом, угорских и пермских), их соотнесенность и относительную хронологическую последовательность, можно выделить некоторые более ранние заимствования, каковыми оказываются: скиф.-сарм. *zarапуа- 'золото' (от и.-е. *ghе1-, ос. zærin/zærinæ) > уг. *sаrаńа (венг. аrапу 'золото', манс. tarin 'медь', хант. lorn, lorni 'медь', 'латунь', скиф.-сарм. *zγаr- 'доспехи' (ос. zğær/ӕsqӕr 'доспехи', 'панцирь', 'кольчуга', 'броня') > уг. saγərə 'кольчуга' (хант. taγər 'кольчуга'); скиф-сарм. *zanа-(ka)- 'человек' (от и.-е. *gen- 'рождать(ся)' ос. zænæg 'дети', 'сыновья, дочери'; ævzong 'поздно родившийся', 'молодой') > доперм. *zan-(kа)- общеп. -zon- (коми zon 'юноша', 'парень', 'мальчик', 'сын', zonka 'парень')." (В. И. Абаев СКИФО-УРАЛЬСКИЕ ИЗОГЛОССЫ)
Теперь археология
"
Следует вспомнить, что мысль о сарматской миграции в Верхнее Прикамье впервые была высказана еще А. П. Смирновым.Недавно эту точку зрения вновь озвучил
Ф. В. Овчинников. Исследователь, анализируя харинскую полихромную поясную гарнитуру, пришел к выводу о том, что возможно именно с «событиями вытеснения
“иранских” племен с исторической арены связано появление в Приуралье памятников харинского типа в конце IV – начале V в., где в труднодоступных лесных районах до конца VI в. сохраняются отголоски стиля Варна –Кара-Агач.... Хотелось подчеркнуть, что из всех
рассмотренных теорий только гипотеза А. П. Смирнова полностью согласуется с общеисторической ситуацией в регионе (миграцией гуннов в конце IV в. и вытеснением сармато-аланских племен с занимаемых ими территорий в лесные и лесостепные районы). Археологическим подтверждением данной гипотезы является тот факт, что среди сармато-аланских древностей Нижнего Поволжья и Подонья до сих пор не удается выделить погребальные комплексы, которые можно было бы твердо датировать второй половиной IV в.35, в то время как в лесостепных районах Прикамья такие комплексы вдруг неожиданно появляются (например, Салиховский и Ахмеровский II могильники).
С сарматской миграцией согласуются и
данные лингвистики. В. В. Напольских в отношении контактов местного пермского населения с носителями иранских языков однозначно пишет: «…контакты финно-угорского населения лесной зоны Евразии с лесостепным и степным населением, говорившим на арийских (иранских) языках, были скорее всего непрерывными с прафинно-угорского времени вплоть до смены этого населения в степях тюрками»" (Д. В. Шмуратко
КУЛЬТУРОГЕНЕЗ ХАРИНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ВЕРХНЕГО
ПРИКАМЬЯ В ЭПОХУ ВЕЛИКОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ НАРОДОВ
(ПО ДАННЫМ СТАТИСТИЧЕСКОГО АНАЛИЗА))
Так что вероятность того что иранское рухс могло попасть к прапермякам достаточно высока. Время тоже вполне согласуется. Теперь непосредственно по именьковцам:
"Материалы предшествующих исследований и исследования именьковских памятников, проводимые автором начиная с 1991 г., позволяют утверждать, что в именьковской культуре для территории Самарского Поволжья можно выделить, по меньшей мере, два этапа развития - ранний (до конца V в.) и поздний (VI-VII вв.), различающихся по своим основным характеристикам.
Памятники развитой именьковской культуры на территории Самарского Поволжья появляются не позднее 1V-V вв., и между ними и поздними комплексами сиделькинского, тимяшевского и лбищенского круга хронологического разрыва не существует. Сегодня еще сложно определенно сказать, вошли ли группы «лбищенского» и «славкинского» населения в состав формирующейся именьковской культуры, как это предполагает Г.И.Матвеева и Н.П.Салугина, или в V-V1 вв. прослеживается приток на эту территорию совершенно иного населения, в том числе и не только «западного». Можно только отметить, что по материалам Самарского Поволжья не видна непосредственная связь памятников пре-дыменьковского или раннеименьковского времени (Лбище, Сиделькино, Ти-мяшево) и собственно памятников именьковского круга.
Основой для формирования развитой именьковской культуры в регионе явилось население, оставившее именьковские памятники раннего этапа на Самарской Луке. Все основные характерные для именьковской культуры признаки уже имеются в материальной культуре памятников раннего этапа.
Новые материалы, полученные в ходе исследований последних лет, позволяют утверждать, что в Среднеем Поволжье определенное воздействие на оседлое население региона оказало кочевое население позднесарматского и гуннскою круга. Основное население региона в начале средневековой эпохи составляло население именьковской культуры, состав которого был весьма неоднородным. Население именьковской культуры обладало удивительной открытостью к контактам на уровне этносов,
что объясняет пестрый состав именьковского вещевого комплекса. Стоит отметить, что
состав вещевого комплекса собственно именьковских памятников значительно отличается от материала западных памятников праславянского круга. Наличие некоторых признаков, в частности, финно-угорского происхождения (в украшениях, керамическом комплексе и т.д.)
позволяют говорить о полиэтничности именьковской культуры. Кроме того, в настоящее время отмечается дифференциация материалов памятников, расположенных на территории распространения культуры. Видимо, региональные отличия, позволяющие выделить в составе именьковской культуры локальные варианты, обусловлены и различными исходными районами заселения данной территории.
Уже для именьковских памятников V-VI вв. явно прослеживается «восточный компонент», который фиксируются археологически и давно отмечается исследователями (Казаков Е.П., 1996; Старостин П.Н., 1967, с.31; 1996, с. 116; Сташенков Д.А., 1996, с. 117-118).
Вероятно, наличие на именьковских памятниках предметов рязано-окского круга и сходство керамических комплексов, происходящих с некоторых именьковских поселений и малоисследованных поселений рязано-окской группы, а также из позднедьяковских поселений, свидетельствуют о еще одном возможном направлении этнических контактов именьковского населения.
В материальной культуре именьковских памятников прослеживается такое количество инноваций, не связанных с «западным» кругом памятников, что, на мой взгляд, сама культура в значительной степени утрачивает свой «славяноидный» облик.Показательны в этом плане материалы, полученные Е.П.Казаковым на II Коминтерновском могильнике и других памятниках Татарстана, свидетельствующие о включении в состав населения именьковской культуры большой массы кочевого (?) населения. Эти материалы настолько выразительны, что на основании их Е.П.Казаков высказал гипотезу о восточных истоках населения именьковской культуры (Казаков Е.П., 1998). Таким образом,
дискуссия об этнической принадлежности основного населения Среднего Поволжья и Прикамья середины I тысячелетия н.э. - населения именьковской культуры имеет под собой серьезное основание, и она до сих пор не завершилась по объективным причинам. С самого начала именьковская культура представляла собой полиэтничное образование, включавшее в себя представителей ираноязычных, праславянских и финно-угорских народов (археологически зафиксированы сарматские, саргатские, позднескифские элементы, прослежены многочисленные параллели в материалах караякуповской, киевской, кушнаренковской, позднезарубинецкой, пшеворской, турбаслинской и др. культур). Па разных этапах развития и в разных частях именьковского ареала преобладало то или иное население, придававшее специфическую окраску именьковской культуре." (Сташенков, Дмитрий Алексеевич Население Самарского лесостепного Поволжья I-V вв. н.э. 2007)
Есть что возразить?