павел
Частый гость
 
Вне Форума

Я люблю этот форум!
Сообщений: 322
|
Создавшаяся законом 6 августа Г. Дума являлась , таким образом, лишь законосовещательным учреждением. Больше того – и в этой роли её компетенция распостранялась лишь на те законопроекты,которые должны были проходить через Государственный Совет. И хотя в Г.Думе предоставлялось “возбуждать предположения об отмене или изменении новых законов” , но предположения эти не должны были “касаться начал государственного устройства, установленных законами основными”. Иначе говоря, законы и впредь могли издаваться, не подвергаясь даже предварительному обсуждению в Г. Думе, и последняя не могла предлагать изменения такого порядка.В делах, входящих в компетенцию Г. Думы, постановление большинства её членов долж но было доводиться до сведения верховной власти вместе с мнением или мнениями Гос Совета; однако, в тех случаях, когда Г. Дума сильно замедлила бы своим заключением,Г. Совет мог рассматривать дело и без этого заключения. Дела законодательного характера могли возникать в Г.Думе двояким путём – по инициативе министров или самой Думы.Законопроекты, внесённые министрами, не должны были восходить на усмотрение верховной власти только в том случае, если они были отклонены большинством двух третей голосов и в Г.Думе , и в Г.Совете. В случае разногласия между Думой и Советом должнабыла образовываться особая комиссия из членов обоих этих учреждений, которая вырабатывала бы “согласительное заключение”, передаваемое на рассмотрение Думы и Совета,а если бы подобное согласительное заключение не было выработано, дело должно быловозвратиться в общее собрание Гос. Совета.По инициативе самой Думы вопрос законодательного характера мог возникнуть в ней только в том случае, если бы в неё было внесено заявление об этом за подписью, по крайней мере, тридцати её членов.Если бы большинство Думы присоединилось к этому заявлению и соответствующий министр согласился с её постановлением, вопрос должен был получить дальнейший ход.Но, если бы министр не согласился с постановлением Думы,возбуждённый в ней вопрос мог перейти на рассмотрение Г.Совета и на усмотрение верховной власти только в томслучае, если решение Думы состоялось большинством двух третей голосов.В сфере надзора за управлением закон 6 августа предоставлял Г.Думе право наблюдать за законностью действий администрации путём запроса министров, но и это право было обставлено таким образом, что являлось в весьма значительной мере проблематическим. Думе предоставлялось обсуждать необходимость запроса того или иного министра лишь в том случае, когда заявление о такой необходимости, с точным указанием нарушенногозакона, было бы внесено, по меньшей мере, тридцатью членами Думы.Если бы последняя большинством голосов приняла запрос, министр обязывался в течение месячного срока или предоставить ей объяснения, или сообщить о причинах, по которым не может этого сделать. Если бы после того большинство двух третей голосов общего собрания Думы не признало возможным удолетвориться ответом министра, то дело должно было перейти через Г.Совет “на высочайшее благовоззрение”, и на этом роль Думы кончалась.Таковы были права, предоставлявшиеся законом 6 августа Думе в её целом, как новому государственному учреждению.До известной степени в соответствии с этими правами стоял и способ пополнения состава Думы. Она должна была явиться выборным учреждением, но установленная для неё избирательная система отличалась чрезвычайной сложностью и запутанностью.Эта система не давала населению ни всеобщего, ни равного, ни прямого избирательного права. От выборов в Думу отстранялось, прежде всего, всё женское население страны, а для населения мужского устанавливался сравнительно высокий возрастной ценз в 25 лет.Помимо того, право участия в выборах было обусловлено имущественным цензом; лица,снабжённые таким правом, были разделены на несколько избирательных классов, поставленных в неодинаковое положение, и сами выборы были сделаны многостепенными.Выборы в Думу устанавливались двоякого рода: по городам и по губерниям. Двадцать шесть городов империи выделялись в особые избирательные округа, и в них устанавливалась двухстепенная система, при которой избиратели, обладающие цензом, должны былиизбрать выборщиков (160 – в столицах и 80 – в прочих городах) , а последние уже членов Думы.При этом ценз устанавливался настолько высоким, что в Петербурге с его 1 ,5 миллионами населения оказывалось около 9,5 тысяч цензовиков, в Москве при 1.050 тыс. населения – около 11 тысяч, в Одессе при 405 тыс. населения – около 7 тысяч и т.д.Иной, более сложный порядок был намечен для губерний. В них законом 6 августа создавались губернские избирательные собрания, составленные из выборщиков, избранные троякого рода съездами: городских избирателей, уездных землевладельцев и уполномоченных от волостей и станиц.Первый из этих съездов должен был состоять непосредственно из лиц,обладающих определённым цензом, и таким образом для городских избирателей и в губернских выборах оставалась в силе двухстепенная система. Такая же система сохранялась для крупных и средних землевладельцев, а для землевладельцев мелких и владеющих церковною землёю духовенства устанавливалась трёхстепенная.Именно, съезд уездных землевладельцев должен был составиться из лиц, владеющих в уезде землёй в количестве от 100 до 800 десятин, или иным недвижимым, но не торгово-промышленным, имуществом стоимостью не ниже 15.000 р., и из уполномоченных от лиц, владеющих имуществом, не достигающим этого ценза, но не меньшим десятой его части, равно как от владеющего церковной землёй в уезде духовенства; эти уполномоченные должны были избираться на особом съезде представляемых ими лиц, с таким расчётом, чтобы на каждый полный ценз был избран один уполномоченный.Наконец, для крестьянства устанавливалась четырехстепенная система выборов: первою степенью являлся сельский сход, второю – волостной сход, третьей – съезд уполномоченных от волостных сходов, по два от каждого, и четвертой – выборщики, избранные этим съездом в губернское избирательное собрание, при чем число таких выборщиков не соответствовало ни сравнительной численности крестьянства, ни даже размеру площади егоземлевладения.В губернском собрании сперва выборщики из крестьян должны были из своей среды избрать одного члена Думы, а затем уже всё собрание в полном своем составе должно было выбрать остальное число членов Думы, назначенное для данной губернии.Устанавливая столь сложную систему выборов в Г.Думу и допуская к этим выборам лишь некоторые общественные группы, закон 6 августа вместе с тем не создавал и условий, благоприятных для влияния на выборы со стороны более широких кругов общества и даже для выработки большей сознательности в среде самих избирателей.О возможности сколько-нибудь широкой предвыборной агитации в деревнях закон просто умалчивал. В городах он разрешал за месяц до начала выборов собрания избирателей по участкам для сговора о кандидатах в выборщики, но на этих собраниях могли быть только избиратели данного участка, и сами собрания могли происходить лишь с ведома полиции и в присутствии её представителя, которому предоставлялось прерывать и закрывать собрание.Избираемая в таких условиях Г.Дума созывалась на пять лет, но могла быть высочайшим указом распущена и раньше, при чем тем же указом должны были быть назначены новые выборы, срок производства которых, однако, не оговаривался в законе.Заседания Думы должны были быть непубличными, и председателю её предоставлялось лишь разрешать присутствовать на них представителям периодической печати, с тем, однако, чтобы отчеты об этих заседаниях допускались в печать только с одобрения председателя Думы.Но, кроме того,сама Дума, её председатель или, наконец, министр, находивший, что рассматриваемое Думой и относящееся к его ведомству дело должно составлять государсвенную тайну, могли обращать заседания Г.Думы в совершенно закрытые, и тогда оглашаться в печати могли только те части отчетов о заседании, опубликование которых нашел бы возможным в первых двух случаях председатель Думы, в третьем -министр, требовавший закрытия заседания.Таким образом, не только исход работы Думы, но даже и большая или меньшая гласность этих работ были поставлены в полную в полную зависимость от бюрократических учреждений, получавших ничем не ограниченную возможность в любую минуту стать между Думой и населением.В конечном счете создававшуюся законом 6 августа Г.Думу трудно было бы причислить к народно-представительным учреждениям. И по способу выбора её членов, и по характеру отведенных для нее дел, и по размеру предоставленных ей прав она являлась в сущности лишь составленной путем выборов от некоторых групп населения законосовещательной комиссией при Гос.Совете, т.е. при бюрократической коллегии, исполняющей те же задачи, но пользующаяся большими правами.Со стороны правительства это была, несомненно, уступка народному движению, но уступка ничтожная, больше на словах, чем на деле; права верховной власти оставались нисколько не затронутыми учреждением Г.Думы; сама Дума в том виде, в каком она создавалась законом 6 августа,очевидно, не могла играть сколько- нибудь серьёзной роли в русскойгосударственной жизни.Тем не менее, и этой уступки оказалось достаточно для того, чтобы внести раскол в общественное движение, до той поры сохранявшее известное единство. В то время как социалистические партии, широкие круги радикально настроенной интеллигенции, массы городских рабочих и даже часть вовлекшегося в борьбу крестьянства, не увидав в законе 6 августа никакого , даже частичного, удолетворения выставленных ими требований, сохранили и после выхода этого закона свое непримиримо-боевое настроение и соответственно этому приняли лозунг “бойкота” Думы 6 августа, умеренно-либеральные круги русского общества, и в том числе,прежде всего, большинство либеральных земских деятелей,после недолгих колебаний решили вопрос об участии в выборах в предположенную Думу в положительном смысле, и спор в этих кругах шел о том, следует ли воспользоваться Думой для повторения требований коренного политического преобразования или же, войдя в нее, надо прямо приниматься за “органическую работу” исправления отдельных частейгосударственного механизма.Этому спору не пришлось , однако, долго тянуться. Раньше,чем он успел вполне развернуться и найти себе в той среде, в какой он возник, то или иное окончательное решение,новые события уничтожили саму почву, на которой он первоначально создался, и радикально видоизменили физиономию предложенной Г.Думы, вызвав новые, и при том уже более серьезные, уступки со стороны правительства.Грандиозная октябрьская всероссийская забастовка, начавшаяся с железных дорог, перекинувшаяся на фабрики и заводы и вовлекшая в себя, помимо рабочих, также и широкие слои интеллигентных тружеников, вынудила правительство попытаться перейти к более сложным, чем ранее, приемам воздействия на народное движение. К власти был призван гр.Витте, и … .
Продолжение следует.
|