навроцкий юрий
Продвигающийся

Вне Форума
Сообщений: 84
|
Из материалов ревизии имущества Богословских заводов, проводившейся в 1791 г. в связи с переходом их в казенное ведомство, «харчевые припасы», предназначенные для обеспечения продуктами питания рабочих и конского состава, состояли в основном из ржаной и пшеничной муки, ячневой крупы, ячменя, гороха, толокна, фуражного овса и сена, а 75% подрядчиков на поставку продовольствия в округ являлись государственными или приписными, крестьянами из Верхотурского, Чердынского, Соликамского, Туринского, Шадринского округов. Среди поставщиков товаров и провианта на Богословские заводы процент купцов был на тот период времени незначителен и, из более чем четырех тысяч должников Богословской конторы, купцов оказалось всего 14 (РГАДА. Ф.271, Оп. 1, Кн.2549, л.10-23об). Заводская контора действовала, в основном, через своих комиссионеров, выходивших непосредственно на производителя, минуя скупщиков вообще и купцов в частности. Подобная практика позволяла приобретать товары по ценам ниже рыночных, что было особенно важно при закупках хлеба и фуража, поскольку законодательство ограничивало цены, по которым конторы выдавали провиант и фураж работникам. По указу от 15 мая 1785 года приписным крестьянам ржаная мука должна была отпускаться не дороже, чем по 20 к. за пуд, а фураж по низким ценам 1779 года (ПСЗ. Т.20, №14878). Заводские комиссионеры в течение всего года (в основном в зимние месяцы и в марте) разъезжали по окрестным волостям, раздавая задатки и скупая хлеб небольшими партиями.
Однако, во второй половине XIX века снабжение горных заводов хлебом постепенно перешло в руки купеческих торговых домов и товариществ, которые, кроме доставки в горные округа провианта, посредством родственных связей с заводскими чинами и конторщиками, поднесения заводскому начальству «посулов и подарков», монополизировали комиссионерство на поставки фуража, сена, дегтя, смолы, мануфактуры и иных товаров широкого потребления (Смирнов С.С. Горнозаводская промышленность Урала и региональный рынок (1790-1820-е гг.). Вестник Челябинского государственного университета. 2001 г.). Согласно Ведомости «О людях православного исповедания бывших и не бывших у исповеди и святого причастия Верхотурского уезда Турьинских рудников Максимовской церкви в 1842 году (а также и в 1846)», из 10 000 жителей, проживавших в Турьинских Рудниках, числилось 34 купца с мещанами, без мещан - 19, причем мужчин всего - 7. В архивной выписке ГАСО за 1865 год в списке жителей Турьинских Рудников значатся такие купеческие фамилии, как Бахарев, Бурдаков, Глазунов, Выборов, купеческая вдова Анна Николаевна Шадрина и ее дети Прокопий и Иван, Петров, Куприянов, Пинягин.
Вероятно, именно этими заинтересантами был «похоронен» проект главноуправляющего Богословского горного округа Матвея Протасова по снабжению заводов хлебом водным путем по Тавде и Лозьве, благодаря которому округ мог быть снабжаться централизованно закупаемым в Сибири дешевым хлебом. Н.К. Чупин в «Географическом и статистическом словаре Пермской губернии» по этому поводу писал: «Говорят, будто причиной неудачи тут были главным образом интересы некоторых лиц, желавших, чтобы порядок заготовления продовольствия остался прежним, а также недоброжелательство к Протасову и всем его начинаниям со стороны его преемника по управлению заводами». Также в заводских поселках была уничтожена казенная торговля. Тот же Н.К. Чупин указывал: «Прежде в Богословском заводе находился казенный магазин, где можно было приобретать вещи, нужные для одежды и обуви и некоторые другие товары (чай, сахар и проч.), закупавшиеся чрез комиссионеров на ярмарках и продававшиеся по тем ценам, по каким обошлись казне, с наложением лишь 2 процентов в пользу богадельни. Товары отпускались не только за наличные деньги, но и в долг, в счет жалованья, либо заработной платы. Но по уничтожении обязательного труда магазин этот закрыт, и лишение его невыгодно отозвалось на хозяйстве жителей». Особенно усилилось влияние частных комиссионеров и купечества в Богословских заводах после приобретения округа у казны статским советником С.Д. Башмаковым в 1875 году.
Однако, после его смерти, округ перешел во владение Н.М. Половцевой и его мужа, которые, вопреки уже сложившимся связям снабжения округа продовольственными и другими товарами первой необходимости, предпочли доставлять муку, алкоголь и мануфактуру с мукомольных мельниц и винокуренных заводов из своих имений в Тамбовской и Воронежской губерниях, а также, с принадлежавшей им же Невской ниточной мануфактуры (Гиндин И.Ф. Особенности развития Богословского горного округа в конце XIX - начале XX в. Гиндин И.Ф. Особенности развития Богословского горного округа в конце XIX - начале XX в. М., 2018 г.).
К 1905 году, под влиянием затяжного кризиса перепроизводства в России железа, негативных последствий неудачной Русско-Японской войны и подъеме рабочего движения, безраздельной власти Половцевых в БГЗО пришел конец. В январе 1906 года округ фактически перешел под контроль Государственного банка, представители которого не только вошли в Правление акционерного общества, но и были уполномочены на принятие чрезвычайных мер, касающихся как управления производством, так и снабжения округа продовольствием, регулировкой цен на продукты и порядка их отпуска населению. При этом, как и после продажи контрольного пакета акций БГЗО в 1912 году Азовско-Донскому банку, члены центрального Правления и управляющие округом на местах, опирались в решении вопросов снабжения заводов продовольствием на сложившиеся ранее связи с местным купечеством, а также – через свои коммерческие представительства в Тюмени, Томске и Тобольске по линии коммуникаций Богословского речного пароходства.
При «реорганизации дел» Богословского горнозаводского общества в конце 1911 года принимали участие английские и французские кредитные учреждения, в результате акционерный капитал общества был увеличен сначала до 12 млн. руб., а в 1916 году - до 16 млн. руб. Надо полагать, что представители британских и франко-бельгийских банков могли вести переговоры о инвестициях в БГЗО через А.А. Половцева-младшего, постоянного члена Правления округа и занимавшего высокие посты в Министерстве иностранных дел.
Вениамин Самуилович Зив, имевший богатый опыт работы в Азовско-Донском и Коммерческом банках, Государственной экономической комиссии, редакциях газет «Речь» и «Биржевые ведомости», на основании списков акционеров общих собраний АО «БГЗО» 1913-1916 годов, утверждая, что иностранным банкам не удалось войти в состав мажоритарных акционеров Богословского общества (Зив В.С. Иностранные капиталы в русской горнозаводской промышленности. Петроград., 1917 г.), как мне кажется, сознательно обходил стороной вопрос опосредованного участия иностранного капитала в управлении российской промышленностью, как через создаваемую зарубежными синдикатами «дочернюю» систему российских банков, так и под гарантии Министерства финансов России, обремененного огромными внешними долгами (Обухов Н.П. Финансирование индустриального развития России в 1900-1914 годах. Финансы. № 1-2, 2012 г.).
Кроме того, сами русские банки активно развивали международную кредитно-финансовую кооперацию, порой в ущерб интересам национальной и региональной экономики. Так Азовско-Донской банк владел крупным пакетом акций парижского Банка северных стран (Banque des pays du Nord). «Societe Generale» и Парижско-Нидерландский банки владели контрольным пакетом акций Русско-Азиатского банка. А в 1914 году группа банков (Русско-Азиатский, Азовско-Донской, Международный, Сибирский и Учётный банк) образовала «Russian Corporation Ltd.», для распространения на английском рынке ценных бумаг российских государственных и городских займов, а также акций и облигаций других предприятий.
На 1914 год главными акционерами БГЗО являлись Азовско-Донской банк (12 тыс. штук), дочери Надежды Михайловны Половцевой - графиня Надежда Бобринская (10 тыс.), княгиня Анна Оболенская (9500), А.А. Половцев-младший (8000). Среди прочих держателей акций были Р.Ф. Цейдлер (2000), П.Я. Хесин (1000), А.Я. Фельдман (855), А.А. Верт (745), Б.А. Каменка (750). По 500 акций акционерного общества были переданы или проданы Г.Ф. Цейдлеру, Петербургскому торговому банку, князю А.Д. Оболенскому (мужу Анны Оболенской) и В.А. Березовскому. В 1916 году состав акционеров БГЗО пополнили директор Надеждинского завода барон Е.А. Таубе (акционерный капитал, вместе с акциями Азовско-Донского банка, в размере 300 тыс. руб.), начальник доменного цеха Илья Васильевич Поносов (акционерный капитал в размере 20 тыс. руб.), начальник мартеновского цеха Василий Васильевич Воробьев и американский гражданин Сельдер (Сэдлейр). В июле 1917 года основной капитал БГЗО был увеличен вдвое (до 36 млн. руб.), причем, эмиссия ценных бумаг производилась за счет выкупа их части частными банками, под обеспечение крупномасштабного гособоронзаказа, а также – за счет привлечения иностранных инвесторов под обязательства размещения в их странах заказов на машины, станков и оборудования (ширококолейных паровозов для строящихся участков железных дорог Надеждинск-Богословские угольные копи через Воронцовский и Ауэрбахский рудники и Надеждинск-Самский рудник, станков, металлопрокатных станов, электрогенераторов и т.п.).
Столь подробное освещение персоналий собственников и руководящих кадров Богословского горнозаводского общества в данной статье вызвано событиями в Надеждинске весной-летом 1917 года, где, наряду с общероссийскими требованиями рабочих профсоюзов и местных Советов о введении восьмичасового рабочего дня и повышения расценок на заводских и рудничных работах, наиболее болезненными для владельцев округа стали массовые требования о удалении с Надеждинского завода наиболее одиозных сотрудников заводской администрации, крайне враждебно относящихся к рабочим. При этом, многие жители Надеждинска хорошо помнили события 1906 года, когда прибывшие из Санкт-Петербурга уполномоченные Правления АО «БГЗО» Р.Ф. Цейдлер и П.Н. Фигнер, вместе с теми же бароном Е.А. Таубе, под защитой штыков солдат 15-го Псковского полка, «оздоровляли» финансовое положение предприятия, установив плату за помывку в бане, массово увольняя «политически неблагонадежных», урезая заработную плату и количество выходных, многократно увеличив оплату за жилье и дрова.
Не будучи в силах игнорировать властное требование рабочих, меньшевистско-кадетский Исполком Надеждинского Комитета общественного спасения, был вынужден принять 9 марта 1917 года решение об удалении с завода Е.А. (Свердловский партархив. Ф.41, Оп.1, Д.32423, л.6), а 11 марта - начальника снарядных мастерских М.М. Романова (Там же, л.10об.). По-видимому, вместе с ними, Надеждинск покинул и начальник доменного цеха И.В. Поносов. Надо заметить, что конфликты Надеждинских рабочих с цеховым начальством продолжались и в дальнейшем. Так в меньшевистской газете «Известия Надеждинского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов» (№ 13 от 27 июня 1917 года (10 июля 1917 года по новому стилю) сообщалось, что рабочие снарядной мастерской выкатили на тачке из цеха мастера Е.В. Левановского.
Одновременно с удалением с завода вышеперечисленных начальников, рабочие Надеждинска потребовали разоружения заводской частной стражи, состоящей по большей части из ингушей. 7 марта 1917 года КОБом была создана специальная комиссия «об урегулировании дел полиции» и рассмотрении вопроса об ингушах, которых решено было «отправить на Кавказ».
|