Исторический форум (форум по истории)

Добро пожаловать, Гость. Пожалуйста, выберите Вход или Регистрация

 
Исторический форум
  Главная Правила форума СправкаПоискУчастникиВходРегистрацияОбщее сообщение Администратору форума »» переход на Историчка.Ru  
 
Переключение на Главную Страницу Страниц: 1
Печать
К ЮБИЛЕЮ СОЗДАНИЯ «ТЕАТРА ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ» В ИВДЕЛЬЛАГЕ. (Прочитано 10099 раз)
навроцкий юрий
Продвигающийся
**
Вне Форума



Сообщений: 82
К ЮБИЛЕЮ СОЗДАНИЯ «ТЕАТРА ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ» В ИВДЕЛЬЛАГЕ.
21.09.2019 :: 11:50:32
 
В 2018 году исполнилось 75 лет со времени создания в Ивдельлаге НКВД СССР театрально-концертной агитбригады - так называемого «театра за колючей проволокой». До весны 1943 года культурно-воспитательная работа в Ивдельлаге ограничивалась проведением слетов ударников, «работающих стахановскими методами труда» с лекциями культоргов и заместителей начальников лагпунктов по политической части, материальным поощрением передовиков производства повышенными нормами питания, выделением промтоваров из премиального фонда и награждением почетными грамотами от имени Центрального Штаба Трудового Соревнования и Ударничества Ивдельлага НКВД (ЦШ СиУ). Несмотря на требования Приказа НКВД СССР № 0161 от 20 апреля 1940 года, утверждающего «Положения об отделении культурно-воспитательной работы ГУЛАГа НКВД» и «Положения о культурно-воспитательной работе в Исправительно-Трудовых Лагерях и Колониях НКВД» о постройке
в каждом лагерном подразделении и колонии для проведения клубно-массовой работы клуба или выделении под эту работу в небольших подразделениях культуголков, единственным обьектом культуры в Ивдельском районе до 1949 года был клуб имени Дзержинского, построенный в городе Ивделе при начальнике управления Ивдельлага И.И. Долгих (постройку здания начали еще в 1939 году при С.А. Тарасюке). Организация в Ивдельлаге театрально-концертной бригады из числа заключенных не являлось местной инициативой или локальным явлением «культурной революции» в отдельно взятом учреждении ГУЛАГа. В главе «КВЧ: культурно-воспитательная часть» книги «Паутина Большого террора» Энн Эпплбаум пишет, что «в первом квартале 1943 года, в самый разгар войны, из лагерей в Москву и обратно неслись взволнованные телеграммы: лагерные начальники отчаянно добивались, чтобы для заключенных прислали музыкальные инструменты… В этот период повсеместной нехватки рабочих рук центральные органы рекомендовали, чтобы в каждом лагере были библиотекарь, киномеханик для показа пропагандистских фильмов и культорганизатор из числа заключенных, который «ведет повседневную борьбу за чистоту», помогает КВЧ поднимать культурный уровень лагерников, организует среди них кружки художественной самодеятельности и «помогает заключенным правильно разбираться в вопросах текущей политики» (ГАРФ. Ф.9414, Оп.1, Д.1460). Как сообщал начальник ГУЛАГа НКВД СССР В.Г. Наседкин в своем докладе наркому внутренних дел Л.П. Берия «О работе ГУЛАГа за годы войны (1941-1944)» от 17 августа 1944 года: «Культурно-массовое обслуживание заключенных проводится в клубах и культуголках, которых имеется в лагерях и колониях свыше 1500. К активной общественной работе привлечено 77 000 заключенных. Из состава заключенных организовано 2600 кружков художественной самодеятельности (драматические, музыкальные, хоровые и другие), силами которых за три года поставлено более 100 тыс. спектаклей, концертов и вечеров художественной самодеятельности. За этот же период времени проведено свыше 110 тыс. киносеансов».
Начальный период создания театрально-концертной бригады в Ивдельлаге можно проследить по воспоминаниям бывших заключенных Ивдельского ИТЛ, которые длительное время работали в составе труппы «театра за колючей проволокой». К таким нерративным источникам относятся мемуары оперного певца Николая Николаевича Крейера (1), известного джазового музыканта Александра Владимировича Варламова (2), а также Матвея Яковлевича Грина (Гринблата) (к воспоминаниям последнего необходимо относиться очень критично в виду неоднозначной позиции лиц, записывающих эти воспоминания - Владимира Альбинина-Гассельблата и Алексея Щербакова). Так мемуары Н.Н. Крейера «Прокаженные. Жизнь-смерть-жизнь: (Из незабываемого страшного прошлого)», опубликованных Рижским отделением общества «Мемориал» в 1993 году, содержат сведения о проведении первого концертного мероприятия, организованным начальником КВО (культурно-воспитательного отдела) 5-го ОЛПа С.П. Поляковым (3), дослужившегося в последствии до начальника управления Ивдельлага: «Сменили после этого начальника КВО, вместо него приехал новый зам. по политчасти, раненый офицер, фронтовик, прихрамывая, ходил с палочкой. С каждым стал знакомиться лично, беседовать. Узнал в беседе со мной, что я когда-то учился в консерватории и пел, а обратиться к нему меня заставила просьба отправить меня на фронт. Тогда приходили изредка, правда, замены отбывания срока участием в боях. Много ходило разных версий об этом. Решился и я попытать счастья, не зная еще толком, что это за «отбывание срока пребыванием на фронте». Тот задумался и сказал, что он и начальство ОЛПа решить этот вопрос не могут, но посоветовать может. Разъяснил, что и чего, как. Короче говоря - предложил устроить вечер, посвященный Сталинградской битве. Я ухватился за предложение начальника. Помогли мне в организации все: и «политики», и «урки»… Наконец программа была готова. Приехали на вечер с Центрального ОЛПа не только начальник КВО лагеря Тизенберг (4), но и сам «хозяин» государства «Ивдельлаг» в звании полковника (имеется ввиду Иван Иванович Долгих - Ю.Н.). Вначале состоялась встреча с заключенными, речь шла о Сталинградской битве, пленении фельдмаршала Паулюса, - все это проводилось в столовой, мест всем было предостаточно. Сделали импровизированную сцену, настлав на козлы доски, малость печурками подтопили. Центральный ОЛП привез с собой кинопередвижку, показали кадры кинохроники военных лет. В зале стояла тишина, порою чьи-то всхлипывания нарушали ее. Когда зажегся свет, буквально все сидели, опустив головы. Начался концерт... Не прошло и двух дней после описанного шмона, как меня неожиданно вызвали после работы в управление. В кабинете сидели начальник ОЛПа и его замполит, он же начальник КВО и мой аккомпаниатор, Сергей Петрович Поляков. Вот что, Крейер, - сказал он мне - пришел приказ из Лагерного управления откомандировать вас на Центральный ОЛП, где решено создать агитбригаду. Так что готовьтесь к этапу, - поднявшись, он вышел из кабинета».
Воспоминания известного джазового музыканта, руководившего в Ивдельском ИТЛ лагерным оркестром, Александра Владимировича Варламова неоднократно публиковались в советской и российской прессе, в том числе летом 1990 года в печатном издании Ивдельского отделения общества «Мемориал» - газете «Резидент». По его версии, создание театрально-концертного ансамбля в ИвдельЛаге произошло по инициативе начальника управления ИвдельЛага Ивана Ивановича Долгих и его заместителя Бориса Израилевича Борисова-Когана: «Начальник Ивдельлага Долгих. Это был высоченный детина. Приход его в зону надо было видеть! Появлялся он, ну, по крайней мере, как сам Сталин. Сначала шли охранники с автоматами, потом свита, только после этого - Долгих собственной персоной. Рядом с ним адъютант - записывать поручения его милости. Заместителем был некто Борисов. Вот он-то и вызвал меня: «Хотим, чтобы в лагере был оркестр. Поручаю это вам!» А во мне вдруг такой гонор взыграл: «Я оркестрами не занимаюсь!» Он опешил. Даже говорить стал как-то помягче: «Ну что вы тут ерундой будете заниматься, пропадете. В оркестре ведь и свободы будет побольше, и еды. Музыкантов я вам найду». Долго еще я артачился. Душа не лежала - какая уж там музыка в лагере. Но уговорили в конце концов, пообещав, что оркестр будет играть и для заключенных. Сейчас я даже благодарен за это: на какое-то время ожил, что, может быть, и спасло, дав дополнительные силы. Музыкантов собирал по разным лагерям, для многих это было единственным способом выжить. Все заключенные. Двенадцать человек. По разным лагпунктам собрали, разрешили выписать из дома ноты и инструменты. Помню, например, был у нас саксофонист Суржиков, виолончелист Миша Гессель (5). Он совсем погибал от голода, до помойки дошел, а это - конец. Оркестр спас его. А однажды мне сообщили, что приедет из дальнего лагпункта Дмитрий Данилович Головин (6), еще недавно знаменитый солист Большого театра. Потом выяснилось, что его тоже долго не могли заставить петь, не подчинялся приказу. Только узнав, кто будет руководить оркестром, согласился: мы были знакомы еще по Москве, встречались в доме актрисы Малого театра Гондатти (я дружил с ее сыном). Так мы собрались вместе: Головин, Чижевский, я и совершенно неизвестные мне музыканты, голодные, без сил, зачастую с возможностями ниже средних. Был среди них даже мальчишка-налетчик. Пожалела его начальница КВЧ (культурно-воспитательной части!): «Возьмите, может, исправится. Способный, чечетку хорошо бацает». Парнишка оказался музыкальным, научили его немного играть на саксофоне, партии я специально адаптировал. Он буквально не отходил от меня, так и болтался всегда рядом. У паренька была не уголовная статья, а самая что ни на есть политическая: 58-8, террор. И срок соответствующий: 15 лет строгого режима. А звали мальчишку не больше и не меньше, как Александр Пушкин... Головин у нас исполнял и оперные арии, и советские песни, и джазовые вещи. Были у нас солистки - Кушелевская и Бранькова (7). Бранькова - певица с очень хорошим голосом (из репрессированной семьи служащих КВЖД), прекрасно, между прочим, пела романс моего прадеда, Александра Егоровича Варламова, «Красный сарафан». Кроме того, мы, конечно, играли джаз, по-настоящему играли, возможность репетировать-то у нас была. Концерты для заключенных проходили в лагерной столовой, на маленькой сценке. Мы ездили по всем нашим лагпунктам, а было их девять». Со слов А.В. Варламова, «Даже начальником клуба для вольнонаемных (клуба им. Дзержинского – Ю.Н.) служил бывший заключенный - Шевчук (8), скрипач, ученик Витачека. Над кроватью у него висела фотография Елены Фабиановны Гнесиной с дарственной надписью. Кстати, он владел бесценным сокровищем - скрипкой работы Гварнери! Когда меня приводили под конвоем в клуб, чтобы я мог воспользоваться фортепиано, Шевчук неизменно совал тайком котлетку или кусочек мяса...».
М.Я. Гринблат был этапирован в Ивдельлаг в конце 1949 года и его сведения о времени возникновения ивдельского «театра за колючей проволокой» были получены от третьих лиц, что снижает историческую ценность этой информации. Со слов М.Я. Гринблата, по инициативе начальника Управления Ивдельлага И.И. Долгих лучшие артисты-заключенные были собраны в лагерную агитбригаду при 9-ом ОЛПе. Руководителем концертного коллектива назначили композитора и дирижера А.В. Варламова, а бригадиром - художника-карикатуриста и выступающего с пародиями Матвея Усаса. Руководил оркестром бывший главный дирижер московского театра оперетты А.А. Хмелевич (9). В составе оркестра выступали такие известные в то время артисты, музыканты и композиторы как аккордеонист Георгий Чехмахов, тромбонист Михаил Степанян, саксофонисты Ровнев (10) и Суржиков, а также Назарян и Тактаулов. Сольные партии исполняли баритон Дмитрий Головин, певицы сестры Александровы, квждинка Людмила Сидельникова, артист ленинградского ТЮЗа Евгений Быстров, актер харьковского театра оперетты Александр Соколовский, танцовщица из Белоруссии Мария Малиновская, актер казанского театра оперы и балета Хафиз Шамсутдинов (11). Танцевальную группу возглавляли Илларионов, искусствовед и драматург И. Багиашвили. Известный режиссер-постановщик И.Г. Калабухов (12) руководил постановкой спектаклей, в чем ему помогал художник-декоратор Подрапетов. С сольными номерами выступали виолончелист М.Ф. Гессель, пианист Ю.Г. Полгар (13), скрипач Л.Н. Шевчук, певец Н.Н. Крейер, комики-пародисты Ижик и Кольцов, Чернова из Одесского театра, Арутюнов, Михайлов, Блехер, певица треста «Мосгоркино» Л.С. Дашкевич (14), белорусские актеры Лев Михайлов (15) и Алексей Лихач (16), театровед Киевского театрального института Иван Пискун (17), а также чудесный тенор Стрельников и многие другие. «Почти все они были осуждены по 58 статье. Этот коллектив постоянно выступал в клубе им. Дзержинского и в подразделениях Ивдельлага. В его исполнении можно было услышать и увидеть программы различных жанров в сопровождении большого эстрадного оркестра».
Нельзя не согласиться с мнением В.А. Калинина, высказанным им в работе «Организация культурно-воспитательной работы в лагерях ГУЛАГа на строительстве трансполярной магистрали Чум-Салехард-Игарка (194753 гг.)» о том, что «бурная» деятельность КВЧ в лагерных подразделениях многим участникам культурно-воспитательной работы из среды заключенных - артистам, музыкантам, литсотрудникам и режиссерам театра помогла физически выжить. Но как справедливо отметила О.Н. Старикова в своей работе «Особенности проведения воспитательной работы среди контингента особых лагерей МВД СССР (1948-1956)» участники концертно-театральных бригад хоть и находились в более привилегированном положении по сравнению с другими заключенными – освобождались от общих работ, получали улучшенное питание и премиальное вознаграждение, однако те артисты, которые чем-то не угодили начальству, в любой момент могли быть отправлены на общие работы.
Наверх
 
навроцкий юрий
Продвигающийся
**
Вне Форума



Сообщений: 82
Re: К ЮБИЛЕЮ СОЗДАНИЯ «ТЕАТРА ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ» В ИВДЕЛЬЛАГЕ.
Ответ #1 - 21.09.2019 :: 11:52:32
 
(1) - Крейер Николай Николаевич родился в 1918 году в семье офицера русской императорской армии и помощника начальника Минского Обьедененного военного училища (ОБВШ) - полковника РККА Крейера Николая Карловича. Дядя по отцу - кандидат биологических наук Георгий Карлович Крейер - заведующий отделом лекарственных растений Всесоюзного Института Растениеводства и член райсовета Октябрьского района города Ленинграда - скончался от дистрофии 11 января 1942 года в осажденном немцами блокадном Ленинграде. В 1936 году Н. Н. Крейер окончил рабфак при Белорусском государственном университете и поступил в Высшее Краснознаменное военно-морское училище им. М. В. Фрунзе в Ленинграде. Во время учебы участвовал в концертах художественной самодеятельности, занимался вокалом у народного артиста РСФСР, солиста Театра оперы и балета им. Кирова Н. К. Печковского. 19 декабря 1937 года в Минске отец был арестован по обвинению в участии «антисоветского военно-фашистского заговора, ставившего своей целью насильственное свержение Советской власти путем вооруженного восстания, осуществление террора в отношении руководителей ВКП(б) и Советского правительства, проведение вредительства и диверсий и подготовка поражения РККА в войне с фашистскими государствами. Как участник упомянутого заговора Крейер проводил вредительство в деле подготовки командиров для РККА, являясь агентом польской и латвийской разведки, занимался шпионажем». 30 июня 1938 года Николай Карлович Крейер был осужден Приговором закрытого судебного заседания выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР к расстрелу, приведенным на основании постановления ЦИК СССР от 1 декабря 1934 года в исполнение немедленно. А в июле 1938 года его сын был отчислен из военно-морского училища и исключен из комсомола. После отчисления, Н. Н. Крейер переехал к матери и братьям в Минск, где поступил на вокальный факультет Белорусской государственной консерватории, подрабатывая учителем в школе ликбеза. В 1940 году был он приглашен в Ленинград на съемки фильма «Антон Иванович сердится», где был арестован и осужден к 5 годам ИТЛ. В 1941 году Николай Николаевич Крейер для отбытия наказания был отправлен в ИТК-1, расположенный в городе Свердловске, где был распределен на рытье котлована «УралмашСтроя». Через несколько месяцев, он был этапирован в Ивдельлаг, где работал на лесоповале в составе 5-го ОЛПа, а затем был назначен бригадиром грузчиков на баластном карьере. Летом 1943 года Н. Н. Крейер, был переведен в распоряжение КВО (агитбригады) 9-го комендантского ОЛПа, расположенного в селе Ивдель. Неоднократно обращался в Президиум ВЦИК с просьбой отправить его добровольцем на фронт. В 1944 году лагерный срок был заменен на военную службу в составе штрафных частей РККА. Принимал участие в боевых действиях на Финском перешейке, в Восточной Пруссии и Маньчжурии, был дважды ранен. В 1945 году судимость была снята и Н. Н. Крейер был демобилизован с присвоением инвалидности 2-й группы по ранению. После демобилизации, в 1946 году он выехал на местожительство в город Ригу, где проживала его мать и братья. В 1954 году он получил диплом об окончании исполнительского факультета Латвийской государственной консерватории им. Я. Витала, после чего работал лектором-музыковедом Белорусской государственной филармонии, художественным руководителем Днепропетровской, Ульяноской и других филармоний. Выступал с лекциями и перед слушателями, телезрителями Беларуси. Участвовал в программах выдающихся музыкантов - Бориса Гмыри, Арама Хачатуряна. Виктора Дубровского. Опубликовал ряд очерков, рецензий, статей и очерков в газетах и журналах, а также несколько книг, изданных на русском и латышском языках.
(2) - Варламов Александр Владимирович в своих воспоминаниях, опубликованных в газете «Резидент» писал о себе: «Я родился 19 июня 1904 года в городе Симбирске. Мой прадед, Александр Егорович Варламов, был довольно известным композитором. По традициям семьи и я стал музыкантом». Отцом будущего джазового дирижера и композитора был статский советник В.А. Варламов, занимавший должность члена Симбирского окружного суда. Согласно анкетным данным, А.В. Варламов до сентября 1918 года проживал в Симбирске, окончив полный курс 2-й мужской гимназии. В 1922 году он поступил в ГИТИС, но вскоре перешел в Училище имени Гнесиных в класс Рейнгольда Глиэра и Дмитрия Рогаль-Левицкого. Как джазовый бэндлидер Варламов дебютировал в 1934 году, отметившись творческим сотрудничеством с негритянской певицей из США Целестиной Коол. Позже он собрал первую в СССР группу из музыкантов-импровизаторов «Септет», а осенью 1938 года создал джаз-оркестр Всесоюзного радиокомитета. Обстоятельства ареста и судимости А.В. Варламова никак не были связаны с его творческой деятельностью как пытались представить это некоторые представители постсоветского культурного сообщества или журналисты либерального толка. Дело в том, что 23 декабря 1942 года органами милиции в Москве в собственной квартире был задержан рядовой музыкальной команды 99-го запасного полка, дезертировавший 1 октября 1941 года из подразделения на марше во время следования части из окрестностей подмосковного города Ногинска. Во время обыска под его кроватью обнаружили ламповый радиоприемник «Т-6» с динамиками и наушниками. В тот же день арестованный был допрошен военной контрразведкой на Лубянке, показав, что среди тех, кто знал о его дезертирстве из армии, был и А.В. Варламов, вместе с которым он слушал радиопередачи джазовой музыки из Лондона. Во время допроса еще одного из фигурантов дела о «недоносительстве о факте дезертирства военнослужащего в военное время» 7 января 1943 года, было заявлено: «С Варламовым Александром Владимировичем я познакомился в 1939 году. Он в то время руководил джазом. Антисоветские высказывания Варламова начались с того, что он превозносил заграничную музыку, заграничные ноты. Всячески ругал и поносил советское искусство и советские музыкальные организации. После начала войны Варламов радовался каждой победе немцев, с нетерпением ожидал их прихода в Москву и собирался открыть свой «Мюзик-холл». Варламов неоднократно подчеркивал, что жена его немка и тем легче будет ему при немцах занять соответствующее положение», а на очередном допросе 9 января 1943 года дополнил свои показания сведениями о том, что «Варламов мне рассказывал, что в конце октября 1941 года он вместе со своей женой Эммой Антоновной, по национальности немкой, выезжал к себе на дачу на ст. Ильинская, где прожил около двух недель, ожидая прихода немцев. Пребывание на даче Варламов объяснял тем, что в дачных условиях легче и безопаснее перейти на сторону немцев, так как там не будет сильных уличных боев». В ночь на 18 января 1943 года по ордеру НКВД СССР №167 A.B. Варламов и его жена были арестованы у себя на квартире в Москве и доставлены в Лубянскую тюрьму. Сам А.В. Варламов в своих воспоминаниях не указывает предьявленных ему в ходе следствия обвинений, но упоминает взаимосвязь своего ареста с дачей на станции Ильинская: «Это был донос. Я знал, кто предал меня. Был у нас в оркестре один «черный человек», виолончелист. Говорят, сам хвастался, что за меня ордер на машину получил. Счастье его, что не дожил до моего возвращения. Я даже могу назвать его фамилию. Лузанов. Не тот знаменитый Лузанов, а его дядя. Дмитрий его звали. В голодное время я помог этому музыканту. Поделился с ним картошкой, хранящейся у меня на даче. Кроме меня и него, об этом никто не знал. И вдруг на следствии мне говорят об этом факте. Значит меня предал этот человек. Как можно было пойти на это?» А.В. Варламов был осужден Постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 24 июля 1943 года по ст. 19-58-1, 58-10 ч.2, 58-11 УК РСФСР к заключению в ИТЛ сроком на 8 лет, считая срок с 17 января 1943 года, а также к поражению в правах в соответствии с ст. 17-193-7 п. «г». Супруга А.В. Варламова - Эмма Антоновна также была осуждена на 8 лет ИТЛ, а остальные 7 человек, проходящих по тому же делу, - на 5 и 10 лет лагерей. Назначенный срок Александр Владимирович отбывал в ИвдельЛаге НКВД СССР. С позиций современных нам понятий о конституционных правах человека и гуманизме обвинения, предьявленные А.В. Варламову и его жене органами НКВД, кажутся необоснованными и смехотворными: не донести на знакомого музыканта-дезертира - это гуманно и романтично (хотя вряд ли бы это одобрили миллионы граждан СССР, чьи мужья и дети с честью сражались и умирали за Родину); слушать тайком иностранные радиостанции по утаенному от сдачи радиоприемнику - проступок мелкий, не заслуживающий уголовного преследования (не о вражеской же пропаганде шла речь); ругать и критиковать власть в быту, не высказывая при этом публично призывов к свержению этой власти - это вообще не грех, а святое право гражданина; а вот действия, направленные на переход на сторону врага в военное время - это уже преступное деяние, хотя супруги Варламовы и не являлись военнослужащими, не принимали воинскую присягу и не давали клятв верности Советской власти. Являясь гражданами СССР, они не были брошены отступающими частями Советской армии, не оказались в окруженном или блокированном немцами городе, а намеренно выехали на свою дачу в Подмосковье максимально ближе к линии фронта, рассчитывая на то, что немцы займут дачный поселок без боя, после чего намеревались работать над восстановлением культуры в освобожденной от большевиков-варваров России в условиях германского оккупационного режима.
(3) - О Сергее Петровиче Полякове упоминает в своих воспоминаниях Д.И. Хевзюк, отбывавший срок в ИвдельЛаге НКВД СССР по ст. 35 УК УССР (СОЭ): «в 1947 году полковник (указанное Д.И. Хевзнюком специальное звание не вызывает доверия - Ю.Н.) Поляков являлся начальником 8-го ОЛПа, расположенном в 7 км от центрального 9-го ОЛП и в 8 км от города Ивдель. Поляков распорядился оставить Хевзюка на ОЛПе, назначив его в КБЧ (культурно-бытовую часть), ремонтировать бараки, хотя прокурор настаивал, чтобы его отправили на штрафной лагпункт Лаксия, расположенный за 30 км от 8-го ОЛПа». Кроме этого, имеется свидетельство еще одного бывшего заключенного Ивдельского ИТЛ Я.И. Шепетинского, который в своих воспоминаниях «Приговор», опубликованных в журнале «Кругозор» в Тель-Авиве в 2002 году, пишет: «В 1952 году назначен новый начальник Ивдельлага. Вместо майора Полякова назначен старший лейтенант Куроедов. Идут слухи, что бывший арестован».
(4) - Тизенберг Эмиль Юрьевич родился в 1895 году в деревне Франкендорф Слокской волости Рижского уезда, член РКП(б)-ВКП(б) с 1918 года, поступил на службу в органы ВЧК в 1920 году. Так же известно, что в ноябре 1946 года, на момент награждения его орденом Ленина, Э.Ю. Тизенберг проходил службу в городе Риге в должности начальника отдела по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью МВД Латвийской ССР. Из Приказа № 32 ГУЛАГа ОГПУ от 26 августа 1932 года известно, что Э.Ю. Тизенберг являлся начальником производственно-планового отдела ГУЛАГа ОГПУ. 22 августа 1933 года Приказом ОГПУ СССР № 333, он был назначен начальником Темниковского ИТЛ с месторасположением управления лагеря в посёлке Явас Зубово-Полянского района Мордовской АССР. Фактически вступил в должность ранее, так как упоминается как начальник ИТЛ уже 12 мая 1933 года (ГАРФ. Ф.9414, Оп.1, Д.3). Производственная деятельность Темниковского лагеря заключалось в снабжении Москвы дровами и производством ширпотреба. В 1934 году ТемЛаг поставлял в Москву 30% всего объема завоза дров (ГАРФ. Ф.9414, Оп.1. Д.2922). С 16 ноября 1932 года, на Темниковский ИТЛ была возложена задача постройки второй линии путей железной дороги Рязань-Потьма и Унже-Ветлужской железнодорожной ветки. 25 декабря 1934 года Приказом НКВД СССР № 361-лс Э.Ю. Тизенберг был переведен на должность начальником Свирьского ИТЛ Ленинградской области, организованного на базе 9-го и 10-го лесозаготовительных лаготделений Соловецкого ИТЛ ОГПУ (Приказ № 529/287 ОГПУ от 17 сентября 1931 года). Управление Свирьского ИТЛ располагалось на станции Ладейное Поле Кировской железной дороги. Большая часть заключенных ИТЛ была занята заготовкой дров для обеспечения Ленинграда. Другим направлением производственной деятельности лагеря было изготовление ширпотреба (ГАРФ. Ф.9414, Оп.1, Д.2920). Использование заключенных СвирЛага на строительсве Нижне-Свирской ТЭЦ документально не подтверждено и является фантазией «борцов со сталинизмом». Фотографии о работе заключенных СвирЛага на строительстве Нижне-Свирской ГЭС, датируемые 1931 годом и опубликованные сайтом «бесмертный барак», на самом деле запечатлели сплав дров по реке Свири и работу дровяной лесобиржи, а якобы бараки заключенных СвирЛага, расположенные на берегу Свири, не укреплены заборами, вышками и другими инженерно-техническими охранными сооружениями. В подобных бараках обычно проживали спецпоселенцы, не получившие еще разрешение на строительство индивидуальных жилых домов, или вербованные на лесозаготовки рабочие. 8 октября 1936 года Э.Ю. Тизенбергу Приказом НКВД СССР № 945 было присвоено специальное звание старшего лейтенанта государственной безопасности. 29 апреля 1937 года Приказом НКВД СССР № 633 от 29 апреля 1937 года, Э.Ю. Тизенберг был снят с должности с зачислением в действующий резерв, хотя дела передавал до июля месяца (1-м июлем 1937 года датируется подписанная Э.Ю.Тизенбергом «Объяснительная записка к ликвидационному отчету СвирьЛага» (ГАРФ. Ф.9401, Оп.1а, Д.14)). В дальнейшем, исполнял обязанности начальника отделения лесного отдела ГУЛАГ НКВД СССР. Приказом НКВД СССР № 2091-лс от 14 сентября 1938 года был уволен со службы по болезни согласно ст. 39 п. «б» Положения. Вполне возможно, что Э.Ю. Тизенберг, как и многие чекисты во времена «Большого террора», симулировал заболевание и уволился из органов НКВД «от греха подальше». Тем более, что его брат - Тизенберг Ольгерт Юрьевич 1906 г.р., работавший заведующий сберкассой в городе Пскове, был арестован 20 декабря 1937 года и осужденный приговором Комиссии НКВД и Прокуратуры СССР от 12 января 1938 года по ст. 58 п.6-9-10-11 УК РСФСР к высшей мере наказанию (расстрелян 18 января 1938 года в городе Ленинграде). А кроме того, 12 марта 1938 года был арестован муж сестры (Эльзы Юрьевны Тизенберг-Слока), бывший латышский стрелок и член ВКП(б) - Карл Яковлевич Слока, работавший заведующим магазином № 4 МТТП. Его обвинили в принадлежности к антисоветской националистической латышской организации и решением Комиссии НКВД СССР и Генеральной прокуратуры СССР от 19 мая 1938 года приговорили к ВМН (был расстрелян 28 мая 1938 года на Бутовском полигоне НКВД). Надо заметить, что Эльза Юрьевна Тизенберг-Слока тоже работала в ВЧК, а затем - в министерстве сельского хозяйства (Наркомате земледелия СССР). Сын Э.Ю. Слока, главный конструктор секретного завода № 339 (а позже директор корпорации «Фазотрон-НИИР») в своих воспоминаниях привел сведения, что семья его родителей, как семья Эмилия Тизенберга, жила в Варсонофьевском переулке, в доме номер шесть, через дорогу от поликлиники ВЧК. «Дом построили в 1896-1897 годах по проекту знаменитого архитектора Льва Кекушева и до революции это был доходный дом генерал-лейтенанта, гофмаршала князя Владимира Оболенского-Нелединского, в котором проживали композитор Александр Скрябин и один из авторов первого проекта гостиницы «Метрополь» молодой архитектор Иван Жолтовский. После революции дом оказался в ведении ВЧК. Квартиры превратили в коммуналки. В одной из них, под номером десять, поселилась семья Слоки. Пока родители были на работе, за ребёнком присматривала няня. «Жили хорошо, мы были подчинены радостям жизни», - вспоминает Виктор Карлович. Соседи Слоки были не менее именитыми, чем дореволюционные постояльцы, с учётом, конечно, сменившейся в стране власти, - ответственные сотрудники ОГПУ, знаменитые ныне разведчики, как, например, Рудольф Абель (Вильям Фишер). Дверь в квартиру Фишера располагалась напротив входа в квартиру Эмилия Тизенберга» (Гундаров В. «Звезда секретного героя»). После начала Великой Отечественной войны Э.Ю. Тизенберг вернулся на службу и был направлен в распоряжение начальника управления ИвдельЛага НКВД СССР,
Наверх
 
навроцкий юрий
Продвигающийся
**
Вне Форума



Сообщений: 82
Re: К ЮБИЛЕЮ СОЗДАНИЯ «ТЕАТРА ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ» В ИВДЕЛЬЛАГЕ.
Ответ #2 - 21.09.2019 :: 11:58:18
 
получив назначение на должность начальника КВО (культурно-воспитательного отдела) Ивдельского ИТЛ. Назначение на работу в КВО подтверждает версию о том, что Э.Ю. Тизенберг страдал каким-то серьезным заболеванием, так как при наличии высшего образования и опыта руководящей работы в ГУЛАГе, скорее всего он мог быть использован на руководящих должностях в производственных секторах - а ИвдельЛаг в 1942-1943 годах осуществлял массу работ на строительных обьектах - от Лобвинского гидролизного завода до Богословского аллюминиевого завода, ТЭЦ в поселке Турьинские рудники, Палкинского лесозавода и энергокомбината в Ивделе. Указом Президиума ВС СССР от 10 декабря 1945 года за выслугу лет службы в органах НКВД он был награжден орденом Красного Знамени.
(5) - Гессель Михаил Францевич родился 29 мая (по другим данным 11 июня) 1912 года в городе Ямбург (ныне Кингисепп Ленинградской области. Выпускник Ленинградской консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова по классу виолончели (класс педагога проф. А.Я. Штриммера - создателя ленинградской виолончельной школы, продолжателя традиций русской виолончельной школы К.Ю. Давыдова). По окончании консерватории работал в симфонических оркестрах Ленинградского радио и драматического театра им. А.С. Пушкина. 17 апреля 1942 года он был трудмобилизован и направлен в город Ашхабад (по другим сведениям - на работу в трест «Челябинский металлургический комбинат»). 1 октября 1942 года был арестован, а 30 декабря 1942 года - осужден. Для отбытия наказания был направлен в ИвдельЛаг НКВД СССР. После освобождения из Ивдельского ИТЛ в 1952 году М.Ф. Гессель был направлен на спецпоселение в город Уфу, где работал в Башкирском театре оперы и балета. Освобожден от спецпоселения 28 декабря 1955 года. В 1955 году, во время гастролей театра в Челябинске, познакомился с дирижером местного оперного театра И.А. Заком, по приглашению которого в 1958 году переехал в Челябинск. Более 20 лет возглавлял группу виолончелистов симфонического оркестра Челябинского оперного театра. Его супруга - Ольга Мустафина также служила в Челябинском оперном театре, а их дочь - Татьяна Домрачева, 40 лет проработавшая в электроцехе ЧМК, является супругой режиссера-постановщика Челябинского оперного театра Александра Домрачева. Умер М.Ф. Гессель 1 июля 1981 года в Челябинске.
(6) - Головин Дмитрий Данилович, ставший заслуженным артистом РСФСР, происходил из крестьянской семьи и в юности пел в хоре регента И.М. Юркова Дмитриевской церкви села Безопасного Ставропольской губернии. В 1903 году мальчика из бедной семьи забрал в свой дом Ставропольский архиерей Лафедор, где он жил до 1914 года, обучаясь в духовном училище и состоя в архиерейском хоре регента Пирогова. В 1910 году Д.Д. Головин поступил в Ставропольскую духовную семинарию, а в 1914 году поступил добровольцем в Российскую императорскую армию, зачисленный в «Военный его Величества хор» Черноморского флота в Севастополе. После Октябрьской революции, согласно воспоминаниям Д.Д. Головина, он с эскадрой Черноморского флота эвакуировался в Новороссийск, где вступил в один из красногвардейских отрядов, формировавшихся из флотских экипажей. Был ранен в 1919 году под Анапой близ поселка Су-Псех (того самого поселка, куда он вернулся в 1957 году и умер в 1969 году). В дальнейшем, со слов Д.Д. Головина, он вернулся в Ставрополь, занятый частями Добровольческой армии, где поступил в украинскую театральную труппу. Уклоняясь от мобилизации в белую армию, Д.Д. Головин женился, принял сан дьякона и был определен на службу в Андреевский архирейский собор Кавказской епархии. Одновременно он работал в музыкальном театре Вольской, с которой был знаком с 1915 года, выступая в ее театре оперетты в Севастополе под псевдонимом Сокольский, а в 1920 году отдел народного образования Ставропольского Краевого Совета направил его на учебу в Москву с письмом к директору консерватории М.М. Ипполитову-Иванову. По другим сведениям, в 1919 году он поступил в труппу гастролировавшего в Ставрополе Московского театра оперы и балета (официальное название «Свободный театр имени Луначарского») и на протяжении двух сезонов исполнял различные оперные партии. В 1921-1924 годах Д.Д. Головин обучался в Московской консерватории по классу пения Н.Г. Райского. В 1923 году он являлся солистом Свободной оперы С.И. Зимина, а в 1924-1943 годах - солистом Большого театра. Начало его карьеры в Большом театре было отмечено конфликтом с дирижером Н.С. Головановым, который не видел певца в партии Грязного в «Царской невесте» Н.А. Римского-Корсакова и категорически был против выступления Д.Д. Головина в постановке оперы. В 1928 году, по настоянию А.В. Луначарского, Наркомпрос послал Д.Д. Головина в Италию для совершенствования вокального мастерства. Выдающийся дирижер Виктор де Сабата, проработал с ним партии Риголетто, Фигаро, Жермона из «Травиаты» и Симона Бокканегра из одноименной оперы Дж. Верди. В это же время Головин спел в миланском театре Ла Скала партию Фигаро в «Севильском цирюльнике» Дж. Россини. После Италии Д.Д. Головин был приглашен в оперный театр Монте-Карло, а затем выступал с концертами в Париже, заработав положительные отзывы музыкальных критиков. Татьяна Маршкова в своей книге «Большой театр. Золотые голоса» отмечала: «Директор театра «Колон» в Буэнос-Айресе, в Аргентине, предложил Головину контракт на 60 спектаклей, но советское правительство не разрешило певцу эти гастроли. Головин вернулся из-за границы в начале 1929 года и выступил в ряде городов с концертами. Залы на его концертах были полными, публика принимала восторженно, критики тоже не скупились на похвалы». Со временем, из робкого худощавого юноши, мечтающего о певческой карьере, Дмитрий Данилович Головин к концу 30-х годов превратился в сибарита с барскими замашками. Как писала Ольга Кучкина в своей книге «Зинаида Райх»: «И когда подумаешь о том, как жил этот привилегированный московский класс - с кухарками и с горничными, в то время как шла коллективизация и миллионы людей умирали с голоду - не очень симпатичная картина получается». Запанибратски и, одновременно, льстиво общаясь с властью, новая культурная элита переносила свое барство на сцену, свято веря, что делает одолжение публике одним своим появлением. С.Я. Лемешев в своей книге «Путь к искусству» вспоминал: «Натура стихийная, прямо-таки «начиненная» противоречиями! Головин был одним из немногих певцов, которые позволяли себе приходить на репетиции несобранными, взбудораженными. Но, по-моему, происходило это не от легкомысленного отношения к делу. В этом находил выражение бурный артистический темперамент певца. Вероятно, иначе он просто не умел работать. Он вечно с азартом вступал в конфликты с дирижерами, нередко дезорганизуя этим ход репетиции. Естественно, что выступления Головина в спектаклях были очень неровные». Мнение Сергея Лемешева подтверждает и А.И. Орфенов в своей книге «Записки русского тенора»: «как вокалист Головин имел и много недостатков. Певец он был очень неровный. Он мог вызвать бурю восторгов или, наоборот, острое негодование. Сегодня поет блестяще, а завтра мог остановиться посреди арии или романса, показать рукой на горло и уйти со сцены, не допев арии. Он мог петь очень музыкально, создавать трогательный образ, и он же мог позволить себе «пустить петуха» в тех местах, где и не ожидаешь. Особенно неровно пел Головин в концертах. Программа его выступлений была почти всегда случайна, наполнена ариями, романсами и неаполитанскими песнями, которые певец пел блестяще». Казалось бы, что оперная карьера Д.Д. Головина, его положение в обществе рухнули в один час. 15 августа 1943 года был арестован сын Д.Д. Головина - Виталий 1919 г.р., обучавшийся на актерском факультете Театрального училища имени Щепкина и, одновременно, поступивший в 1942 году на теоретическое отделение Московской консерватории (АМУМГК им. Чайковского). По оперативным данным Московского уголовного розыска, Виталий Дмитриевич Головин длительное время поддерживал дружеские отношения со студентом Московского художественного училища памяти 1905 года Варнаковым Владимиром Тихоновичем 1915 г.р., сколотившего в 1938 году банду воров, промышлявшую разбоями и квартирными кражами. Сам В.Т. Варнаков был судим в 1932 году за кражу на 5 лет ИТЛ, что не помешало ему после освобождения не только вернуться в Москву и поступить в МАХУ, но и «вращаться» в кругу золотой московской молодежи, к числу которой принадлежал и Виталий Головин. Повторно В.Т. Варнаков был арестован 26 августа 1939 года и на допросе в МУРе дал признательные показания о том, что он и его сообщники А.М. Огольцов и А.И. Курносов при попытке совершить кражу в квартире Мейерхольда, расположенную в доме № 12 Брюсовского переулка города Москвы, убили жену Мейерхольда - артистку Зинаиду Райх. Признание В.Т. Варнакова в убийстве З.Н. Райх были подтверждены показаниями его сообщников Огольцова и Курносова, а так же показаниями сожительницы Варнакова - Матюхиной. Все участники банды были осуждены по ст. 162 «в» и 136 УК РСФСР и расстреляны 27 июля 1941 года (АП РФ. Ф.3, Оп.24, Д.421). Однако, в ходе следствия не был установлен список пропавших из квартиры Мейерхольда вещей, так как следователь этого не выяснял на основании того, что драгоценности и деньги похищены не были. Не допрашивался по делу и Виталий Головин, в гостях у которого бывал Владимир Варнаков. А в 1943 году в МУР поступила информация, что у соседа покойной З.Н. Райх - солиста Большого Театра Дмитрия Даниловича Головина видели портсигар, похищенный из квартиры Мейерхольда в ночь с 14 на 15 июля 1939 года. Как я уже упоминал, Виталий Головин был арестован 15 августа 1943 года. Его отец Головин Дмитрий Данилович был арестован месяцем позже -16 сентября того же года. А 3 ноября 1943 года арестовали и брата Д.Д. Головина - солиста оперы театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Головина Макария Даниловича 1904 г.р. Со слов журналистки Гольцовой А.В., родственница З.Н. Райх - Зинаида Петровна Викторова рассказывала, что у Д.Д. Головина были найдены и другие вещи из квартиры Мейерхольда. В ходе следствия Виталий Головин признал свою вину в убийстве З.Н. Райх и ее домработницы, пояснив, что его отец присутствовал при убийстве, а его дядя Макарий Головин знал о совершенном им преступлении. Дело об убийстве Зинаиды Райх возобновлять не стали, так как оно считалось раскрытым, а лица его совершившее - расстреляны. Головины были переданы в УГБ НКВД, так как в ходе следствия были установлены факты антисоветских высказываний с их стороны, а кроме того, выяснилось, что Виталий Головин незаконно получил бронь от мобилизации в РККА. 25 марта 1944 года Виталий Головин был осужден к высшей мере наказания - расстрелу, замененному позднее Приговором Военной Коллегии Верховного Суда СССР на 8 лет заключения в ИТЛ. В тот же день (25 марта 1944 года) его отец был осужден на 10 лет лишения свободы, а дядя - на 5 лет заключения в ИТЛ и 3 года поражения в правах, превратившись, таким образом, из уголовников в жертв необоснованных репрессий по политическим мотивам. В постсталинское время, либеральная интеллигенция и западные «голоса» пытались, да и продолжают это делать до сих пор, навязать народам СССР мнение, что только Сталин и Ленин виновны во всем случившемся после Октябрьского переворота. Они ответственны даже за инциденты и жертвы белого движения, за действия Троцкого и еврейских комиссаров периода Гражданской войны, за уполномоченных, проводивших коллективизацию и раскулачивание, следователей НКВД и начальников лагерей, фальсифицировавших уголовные дела, выбивавших пытками показания и принуждавших полуголодных заключенных работать в невыносимых условиях, пролетарских писателей и поэтов, погрязших в лизоблюдстве, стяжательстве и разврате. Та же Ольга Кочкина считает, что «Элита, пошедшая под нож, - настоящая трагедия. И не обличения заслуживают те, кто пал жертвами режима, а одного только глубокого сострадания». Вроде бы верх гуманизма. А как только начинаешь переход к рассмотрению персоналий Большого террора - д#рьмом пахнет от каждой станицы уголовных дел. Интересно, кто с точки зрения госпожи Кочкиной заслуживает большего сострадания: умерший в тюрьме радикал-большевик Мейерхольд и убиенная левый эсер Зинаида Райх с их прислугой, огромной квартирой, набитой антиквариатом, мехами и брильянтами, или бывший церковный служка, забывший ради славы и злата христианские заповеди - Дмитрий Головин и его сын-уголовник с высокохудожественными задатками будущего автора телевизионных мюзиклов и «Голубых огоньков»? Мне совершенно не хотелось бы, что бы у читателей данной публикации сложилось впечатление, что я хоть в какой-то мере пытаюсь оправдать политические репрессии или «поплясать на костях» жертв Большого террора. Просто приведу показания свидетеля по делу репрессированного в 1937 году спецпереселенца Самской поселковой комендатуры Н.: «В 1927 году я обратился к Н. с просьбой дать взаймы хлеба до следующего урожая, так мои дети пухли с голоду, а двое младших из них уже умерло. Н. дал мне полпуда овса, но сказал, что овес предназначался для его лошадей и за этот овес я с женой должен буду вместо его лошадей гужом перевезти его хлеб в РИК, сдав его уполномоченному по хлебозаготовкам». А.В. Варламов в своих воспоминаниях о театре ИвдельЛага НКВД СССР писал о Д.В. Головине: «однажды, во время концерта, Дмитрий Данилович Головин пел «Песню о Москве» Дунаевского, а там были такие слова. «Мы вернемся в наш город могучий, где любимый наш Сталин живет». Не захотел Головин произносить имени «вождя всех народов» и этот куплет пропустил. Как на него набросились начальнички! Тут же распорядились обрить наголо и отправить на бревнотаску. И вот этот немолодой уже человек, прекрасный певец, должен был стоять босиком в ледяной воде и выволакивать на берег тяжеленные бревна!» (По всей видимости, Д.В. Головин был отправлен на Палкинский лесозавод, расположенный на берегу реки Лозьва - современный микрорайон Ивдель-3). Так же, исходя из воспоминаний самого Д.Д. Головина, имеются основания полагать, что до перевода на комендантский 9-ОЛП, он содержался в лагпункте «Талица», некоторые помещения которого предназначенные для содержания заключенных, были вырублены в скалах.
Наверх
 
навроцкий юрий
Продвигающийся
**
Вне Форума



Сообщений: 82
Re: К ЮБИЛЕЮ СОЗДАНИЯ «ТЕАТРА ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ» В ИВДЕЛЬЛАГЕ.
Ответ #3 - 21.09.2019 :: 11:59:27
 
(7) - Бранькова Лидия Александровна родилась в 1911 году на станции Оловянная Забайкальской области в семье железнодорожного служащего КВЖД. До своего ареста проживала в городе Елец Воронежской (с 27 сентября 1937 года Орловской) области. Была осуждена по ст. 58-4, 58-6 УК РСФСР на 8 лет заключения в ИТЛ и для отбытия наказания была направлена в Ивдельлаг НКВД СССР. В 1945 году была переведена из женского лагпункта «Лосинный» 2-го ОЛПа в 9-й комендантский ОЛП с зачислением в концертно-театральную бригаду Ивдельского ИТЛ.
(8) - Шевчук Леонид Николаевич родился 1 августа 1899 года в селе Здолбуново Волынской губернии (ныне город Здолбунов Ровенской области Украины). В 1922 году окончил Киевский Высший музыкальный институт имени Лысенко (класс Е. Н. Вонсовской). До активно гастролировал как скрипач-виртуоз по городам СССР, а также в Японии, Китае и Корее. В 1926 году в Японии на фирме Nitto Record было выпущено несколько пластинок с записями Шевчука 1924-1926 годов. В 1934 году он начал преподавать в Ташкентской консерватории. Получил звание профессора, заведовал кафедрой струнных инструментов. В 1937 году был арестован и осужден к заключению на 6 лет ИТЛ. Для отбытия наказания он был направлен в Ивдельлаг НКВД СССР. После освобождения в 1943 году, Л.Н. Шевчук был переведен на спецпоселение на территории города Ивделя с назначением на должность заведующего клуба имени Дзержинского. В 1946-1949 годах работал в Красноярском музыкальном училище педагогом, заведующим оркестровым отделением, главным дирижёром симфонического оркестра. В 1949-1955 годах работал директором областной детской музыкальной школы в Кызыле, одновременно преподавая в классе скрипки и выступая в качестве солиста-скрипача филармонии Тувы. Его роль в становлении в Туве музыкального образования была оценена в 1969 году: присвоено звание «Заслуженный деятель литературы и искусств Тувинской АССР». Супруга Л.Н. Шевчука - выпускница Ташкентской государственной консерватории 1940 года по специальности «педагог по методике музыкального воспитания и фортепиано в музыкальных училищах» Елена Романовна Близнюк, во вревя войны преподавала в Ташкентской ДМШ по классу фортепиано и давала концерты для раненных и медперсонала Ташкентского госпиталя. В 1944 году, она переехала в Ивдель, где подрабатывала концертмейстером в клубе имени Дзержинского и обучала детей сотрудников Ивдельского ИТЛ игре на фортепьяно. Дина Шевчук в своих воспоминаниях писала: «Жёны сосланных вместе с детьми вырыли вокруг лагеря землянки, где и жили. Позднее сладили маленькие домишки из досок [...] И тем не менее, поселенцы учили детей в школе, которую сами организовали. Более того, Елена Романовна учила их музыке и даже поставила оперу «Волк и семеро козлят» на музыку М.В. Коваля к празднованию Нового года». В дальнейшем Е.Р. Близнюк преподавала в Тувинской ДМШ по классу фортепиано, а среди ее воспитанников был будущий композитор Владимир Тока. Дочь Леонида Николаевича и Елены Романовны - Дина была первой выпускницей музыкальной школы 1949 года и как и ее родители, Дина Леонидовна Шевчук впоследствии стала профессором Новосибирской государственной консерватории, успешно гастролировала в Чехословакии, Японии, Германии, Вьетнаме и Норвегии. В 1955 году Л.Н. Шевчук был реабилитирован и направлен дирижёром в Новосибирское музыкальное училище. Когда в 1956 году открылась Новосибирская государственная консерватория, Л.Н. Шевчук стал там руководителем классом камерного ансамбля. В 1959 году он стал первым деканом исполнительских факультетов, а в 1960 году - получил звание профессора. В 1961 он году возглавил кафедру камерного ансамбля, а с 1966 по 1972 год - являлся ректором консерватории. В 1970 году Л.Н. Шевчук основал при консерватории музыкальную школу (ССМШ), а с 1972 года являлся исполняющим обязанности заведующего кафедрой струнных инструментов (Казанцева З. Репрессированные виртуозы - в детской музыкальной школе Кызыла, Карелина Е.К. История Тувинской музыки, Фелъдгуп Г.Г. Первый скрипач Красной России. Сибирский музыкальный альманах. Вып.2. Новосибирск, 2001, Захаревт Н.В. Страницы памяти (к 90-летию со дня рождения профессора НГК Елены Романовны Близнюк) // Там же).
(9) - Хмелевич (Хмелевич-Исаенко) Александр Александрович родился в 1903 году в губернском городе Оренбурге. Из открытых источников известно, что карьеру дирижера он начал в театре музыкальной комедии в городе Ростове-на-Дону. В конце 30-х годов он был принят на службу на должность дирижера московского областного театра оперетты. В декабре 1942 года А.А. Хмелевич был арестован органами УГБ НКВД вместе со своей сожительницей В.П. Завадской 1895 г.р., работающей в должности заведующей складом артели «Культкомбинат» (архивно-следственное дело П-35481). Материалы уголовного дела в отношении женатого А.А. Хмелевича, его любовницы и арестованных позже артистки эстрады Е.Н. Поповой и двух артисток мимического ансамбля Большого театра - Н.Н. Сыробоярской и В.Ф. Дворец, основывались на донесениях балерины театра оперетты Юлии Николаевны Бер-Глинка (оперативный псевдоним «Багряновская»), являвшейся двоюродной сестрой В.П. Завадской. 13 февраля 1943 года приговором Военного трибунала Московского ВО Хмелевич был приговорен к высшей мере наказания, а его подельницы Завадская, Попова, Сыробоярская и сама Бер - к заключению в исправительно-трудовых лагерях НКВД на 10 лет, а В.Ф. Дворец на 6 лет ИТЛ с последующим поражением в правах на 3 года и конфискацией имущества. Утверждающий приговор председатель военной коллегии Верховного суда СССР Василий Ульрих обнаружил, что А.А. Хмелевич наблюдался у психиатра, после чего распорядился направить осужденного на психиатрическую экспертизу. В начале марта 1943 года А.А. Хмелевич был признан невменяемым и решением Военной коллегии Верховного суда СССР расстрел был заменен десятилетним сроком заключения в ИТЛ с последующим поражением в правах на 5 лет и конфискацией имущества. Для отбытия наказания он был направлен в Ивдельлаг НКВД СССР, где в это время формировалась концертно-театральная бригада из числа заключенных. Должность дирижера лагерного оркестра А.А. Хмелевич-Исаенко занимал непродолжительное время, вполне вероятно, по причине своей психической неуравновешенности. Так же известно, что он был переведен в Лобвинский исправительно-трудовой лагерь, расположенный в поселке Лобва Новолялинского района Свердловской области. 21 февраля 1945 года он был арестован по постановлению оперчекистского отдела ИТЛ и 19 апреля 1945 года осужден приговором спецлагсуда Лобвинской ИТК МВД СССР на 10 лет лишения свободы с зачетом ранее отбытого срока заключения. После освобождения осенью 1953 года, А.А. Хмелевич преподавал в музыкальном училище в городе Сыктывкаре. В дальнейшем, после реабилитации, он вернулся в Москву, а в 1973 году, по приглашению Евгения Лукича Пелещука, переехал в Казахстан, где стал первым дирижером нового Карагандинского театра музыкальной комедии в городе Темиртау.
(10) - Ровнев Николай Вячеславович родился в 1912 году в городке Коротяк Воронежской губернии в семье потомственного дворянина и председателя Коротякской уездной земской управы - Вячеслава Николаевича Ровнева. Ровневы владели имением в районе села Богословка с мельницей и большим фруктовым садом, а также недвижимостью и мельницей с нефтяным двигателем в Коротяке. В 1918 году семья Ровневых покидает своё имение и вместе с отступающей белой армией уходит на Северный Кавказ, где некоторое время проживали у сестры В.Н. Ровнева - Галины Николаевны в Новороссийске. В 1920 году они выезжают в Югославию, поселившись в городе Нови Сад, Вячеслав Николаевич устроился на работу юристом, а его сын Николай обучался в учрежденном русскими эмигрантами Крымском Кадетском Корпусе, расположенном в городе Стрнище, а, после его окончания - поступил в армию Югославии… Ну а дальнейшая судьба Н.В. Ровнева имеет все признаки авантюрного или приключенческого романа: В феврале 1944 года он и Воинов Николай были задержаны в расположении одной из воинских частей Советской армии без документов, куда они забрели якобы в поисках работы. Н.В. Ровнев сообщил о себе, что является беженцем из города Чугуева Херсонской области, потерявшим документы при эвакуации. В ходе обыска, у Н.В. Ровнева в подкладке куртки был обнаружен зашитый аттестат выпускника кадетского Донского корпуса. В ходе проверочных мероприятий, проводившихся в фильтрационном лагере в подмосковье, Н.В. Ровнев дал показания, что начавшаяся Вторая мировая война застала его во Франции, где он находился в 1940 году на стажировке от королевских войск Югославии. Вступив в ряды французского сопротивления был вынужден перейти на нелегальное положение. В 1941 году он был арестован немецкой военной полицией и более двух лет находился в концентрационных лагерях. Осенью 1943 года он якобы был переведен в лагерь для советских военнопленных, откуда бежал вместе Николаем Войновым, перебравшись через линию фронта южнее города Харькова. Однако, особый отдел фильтрационного лагеря располагал данными, что одна из жительниц села Богословка опознала Н.В. Ровнева, который служил в составе немецких оккупационных войск переводчиком на территории Воронежской области в 1942 году и посещал свое бывшее имение, вероятно, терзаемый ностальгией или намеревавшийся вернуть себе имение, заслужив это право верной службой вермахту и Великому Рейху. Сведения о службе Н.В. Ровнева в составе немецкой армии не нашли своего подтверждения, так как к этому времени свидетельница, опознавшая его в селе Богословка, скончалась, а органы контрразведки не располагали агентурными или архивными данными о сотрудничестве Н.В. Ровнева с фашистским оккупационным режимом. В итоге Н.В. Ровнев был осужден в марте 1944 года в городе Москва постановлением Особого Совещания при НКВД СССР по ст. 58-6 ч.1 УК РСФСР на 8 лет заключения в ИТЛ за членство в белоэмигрантском движении. Для отбытия наказания он был направлен в ИвдельЛаг НКВД СССР. Как пишет Виктор Лицуков в очерке «Забытые имена»: «Неизвестно, как сложилась бы судьба Николая, если бы не прекрасное музыкальное образование, полученное в кадетском корпусе. В один день лагерное начальство выстроило заключённых и приказали выйти из стоя тем, кто играет на музыкальных инструментах. И он сделал шаг навстречу облегчению своей участи. Шаг навстречу занятию, которому он посвятит всю свою жизнь. В роли ангела спасителя для Ровнева оказался великий советский музыкант, композитор, один из основоположников советской джазовой школы Варламов А.В, сам осуждённый в 1943 году по ложному доносу». И действительно А.В. Варламов в своих воспоминаниях упоминает, что Николай Ровнев играл в лагерном оркестре на саксофоне, а в личном деле Н.В. Ровнева имеется запись о том, что он содержался в 9-м ОЛПе Ивдельского ИТЛ, переведенный с общих работ в КВЧ лагерного подразделения на должность музыканта концертной бригады. После освобождения в январе 1951 года, Н.В. Ровнев был направлен в ссылку в город Джезказган (номер личного дела СЯ-725), а в 1956 году - переехал в Новороссийск, где окончил заочное отделение дирижорского факультета Краснодарской консерватории. В дальнейшем, он долгие годы работал руководителем оркестра в Туапсинском морском клубе. Был реабилитирован 18 мая 1976 года Военным Трибуналом Московского ВО (справка № 11-76), а в годы перестройки вступил в члены Московского дворянского собрания. В ходе нашей почтовой переписки, обсуждать вопрос о своей службе в немецкой армии Н.В. Ровнев не желал, а, проще сказать, игнорировал мои наивные вопросы, возникшие после изучения его личного дела в архиве Учреждения Н-249/И.
(11) - Шамсутдинов Хафиз Иниатуллович родился в 1903 году в деревне Алтарово Саранского района Мордовии, татарин, артист балета Татарского государственного театра оперы и балета в городе Казани, заслуженный артист ТАССР. Он был арестован 27 июля 1942 года и осужден Постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 25 ноября 1942 года по ст. 58-10 ч.2 УК РСФСР («высказывал недовольство Советской властью, клевету на руководство партии, правительства, антисемитские настроения») на 8 лет ИТЛ. Для отбытия наказания направлен в ИвдельЛаг НКВД СССР. Постановлением ОСО при НКВД СССР 28 августа 1945 года срок наказания был снижен на 8 месяцев.
(12) - Калабухов Иван Григорьевич родился в 1887 году в Каменске в семье потомственного донского казака - выпускника курсов медицинских наук в Императорской медико-хирургической академии 1874 года, дослужившегося до ложности помощника окружного военного Санитарного инспектора Иркутского военного округа и произведенный Высочайшим приказом от 25 декабря 1911 года за отличие в действительные статские советники со старшинством - Калабухова Григория Марковича. По окончании начальной школы, И.Г. Калабухов поступил в Новочеркасское кадетское училище, но посетив приехавший из Москвы на гастроли театр, сбежал из училища тайком от начальства и отца, стал работать в театре рабочим сцены, а потом и актером, окончив театральную студию МХАТа (по другим сведениям - обучался в музыкально-драматическом училище Филармонического общества (ГИТИС)). Играл в театрах западных губерний России главные роли в чеховской «Чайке» и «Живом труппе». Создавал актерские труппы, с которыми гастролировал по стране в 1912-1917 годах. Свою режиссерскую деятельность продолжил и после революции. После восстановления в Томске советской власти при поддержке Вегмана, вместе с выпускницами студии МХАТ В. Редлих (будущим знаменитым главным режиссером новосибирского «Красного факела») и Э. Шиловской организовал труппу «Театр вольных мастеров» (ТВОМАС). После объединения с другой приехавшей в Сибирь труппой, возглавлявшейся будущим классиком советского театра Алексеем Поповым, создателем Центрального театра Советской армии, в новаторский «Театр студийных постановок», участвовал в его постановках и гастролях по сибирским городам. В 1921-1922 годах «Театр студийных постановок» располагался в Костроме, но позже студия разделилась и часть актеров поехала с И.Г. Калабуховым в Иваново-Вознесенск. Бывая по делам в Москве, возобновил знакомство с Всеволодом Мейерхольдом, по приглашению которого начал работать в театральном отделе Наркомпроса, возглавляемом Мейерхольдом, занимаясь организацией самодеятельности в подразделениях кремлевских курсантов. При этом И.Г. Калабухов не терял связи со своим сибирским театром, руководя постановками его спектаклями и периодически выезжая с театром на гастроли. В 1924 году по инициативе Вегмана в Сибири Иван Григорьевич снял свой первый игровой художественный по роману «Два мира» сибирского писателя В. Зазубрина, посвященного борьбе сибирских партизан с Колчаком. Фильм назывался «Красный газ или Товарищ из центра», получивший российскую известность. На волне успеха с «Красным газом», он снимает свой следующий фильм «Лицом к селу», а еще через год снимает очередной фильм по собственному сценарию, и опять в Сибири: «Пограничный пост № 17». Однако ни второй, ни третий фильм успеха не имели и И.Г. Калабухов возвратился к театральной режиссуре. В 1925-1932 годах, по приглашению правления КВЖД, он возглавил Театром оперы и драмы в Харбине, откуда после конфликта на КВЖД возвратился в Москву. В 1933 году его назначают худруком Центрального железнодорожного театра (теперь театр им. Н.В. Гоголя). Из-за боязни быть арестованным, что уже произошло с некоторыми из его друзей и знакомых, спешно покинул Москву и уехал в далекий Ашхабад, где стал работать режиссером русского драматического театра. 9 марта 1938 года И.Г. Калабухов был арестован и осужден к 10 годам заключения по обвинению в шпионаже в пользу японской разведки, для которой он якобы собирал сведения в области сталелитейной и чугунолитейной промышленности. Для отбытия наказания он был этапирован в ИвдельЛаг НКВД СССР, где, по его воспоминаниям, он выжил чудом, спасенный от голодной смерти лагерным врачом Редлихом Михаилом Павловичем - братом Веры Редлих, заслуженной артистке РСФСР и соратницы И.Г. Калабухова по театральной деятельности в Сибири. С 1943 года и до своего освобождения являлся художественным руководителем «Театраль
Наверх
 
навроцкий юрий
Продвигающийся
**
Вне Форума



Сообщений: 82
Re: К ЮБИЛЕЮ СОЗДАНИЯ «ТЕАТРА ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ» В ИВДЕЛЬЛАГЕ.
Ответ #4 - 21.09.2019 :: 12:01:29
 
но-концертного ансамбля» 9-го комендантского ОЛПа Ивдельского ИТЛ. Отсутствие упоминаний о И.Г. Калабухове в мемуарах руководителя оркестра лагерной агитбригады ИвдельЛага А.В. Варламова можно обьяснить профессиональной ревностью известного джазового музыканта и личными неприязненными отношениями, нередко имевшими место в творческих коллективах. После освобождения, лишенный права жить и работать в крупных городах, И.Г. Калабухов скитался по стране. С 1952 по 1962 год он жил в Томске, работая после реабилитации режиссером театральной студии при Томском доме ученых. С 1963 по 1968 год жил и работал в Ашхабаде, преподавал актерское мастерство. Последний год жизни Иван Григорьевич провел в Москвском Доме ветеранов сцены скончавшись в 1969 году.
(13) - Полгар Юзеф Густавович. Как указанов справке о его освобождении 1-ВН № 14046 от 28 января 1947 года, Ю.Г. Полгар родился в 1889 году в венгерском селе Маслян. На момент ареста 4 июля 1938 года он работал педагогом музыкальной школы города Пятигорска Орджоникидзевского Края. Ранее не судимый, имеющий высшее образование Ю.Г. Полгар был осужден 29 декабря 1939 года по делу УНКВД Орджоникидзевского Края на 5 лет заключения в ИТЛ с поражением в правах на 3 года. Для отбытия наказания он был направлен в ИвдеЛаг НКВД СССР и до 1943 года находился в 1-м ОЛПе, расположенном в поселке Сама Ивдельского района. В дальнейшем, он был переведен в комендантский 9-й ОЛП города Ивдель и зачислен пианистом в концертно-театральную бригаду ИвдельЛага. Находясь в 1-м ОЛПе, Ю.Г. Полгар вступил в брак с заключенной Шуман Людмилой Владимировной, работавшей уборщицей в детских яслях женского родильного дома для заключенных. Позднее, он удочерил дочь Л.В. Шуман - Крулькевич Наталью Валентиновну, родившуюся в Самском роддоме для заключеных в 1940 году. По воспоминаниям бывших заключенных ИвдельЛага, Ю.Г. Полгар был виртуозным исполнителем музыкальных партий на рояле, обладал дружелюбным характером, гнушавшись влазить в личностные интриги и конфликты, которыми изобиловал работа и быт членов лагерной агитбригады. После освобождения и до окончания срока ссылки, он проживал с женой и приемной дочерью в городе Ивделе, продолжая работать в клубе Ивдельского ИТЛ им. Дзержинского. В 1951 году он с семьей перехал на жительство в город Брянск, где преподавал по классу фортепьяно в местной музыкальной школе. Умер в 1967 году в Брянске.
(14) - Федорова-Дашкевич Людмила Сергеевна родилась в 1905 году в городе Харьков Харьковской губернии, работала певицей треста «Мосгоркино». До ареста в 1937 году проживала в городе в Москве по адресу: Новинский бульвар, дом 16, кв. 25 (архивно-следственное дело П-4866).
(15) - Михайлов Лев Прокофьевич 1913 г.р. белорусский актер. С 1930 года работал в Белорусском театре драмы в городе Бобруйске, в 1937-41 годах в Витебском Втором Белорусском Государственном театре (БГТ-2). В 1949-55 годах был репрессирован. Наказание отбывал в Ивдельлаге НКВД СССР. Содержался в комендантском 9-м ОЛПе и был занят в работе концертно-театральной бригады. После освобождения, с 1956 года служил в труппе вновь воссозданного Белорусского республиканского театра юного зрителя в городе Минске, в 1967-1972 годах снимался в эпизодических ролях в кино и в 1970 году в фильме-балете «Трапеция». Умер в 1973 году.
(16) - Лихач Алексей Фомич 1919 г.р. уроженец города Владимира, белорус, образование среднее, актер Русского драмтеатра в городе Минске. Был арестован 22 июля 1949 года и осужден постановлением ОСО при МГБ СССР от 22 апреля 1950 года по ст. 65, 72 п. «б» УК БССР (антисоветская агитация, пособничество немецким оккупантам) на 10 дет ИТЛ. Для отбытия наказания он был направлен в ИвдельЛаг МВД СССР, где участвовал работе агитбригад в Самском ОЛПе и концертной бригады из числа заключенных в клубе им. Дзержинского в городе Ивдель.
(17) - Пискун Иван Романович 1910 г.р. уроженец города Конотопа Сумской области, украинец, член ВКП(б), образование высшее. В 1940-1941 годах он являлся заведующим учебной частью (проректором) Киевского театрального института. После начала ВОВ проживал в эвакуации в городе Томске, временно не работал. Был арестован 27 мая 1942 года и осужден 24 апреля 1943 года на 10 лет ИТЛ. Для отбытия наказания И.Р. Пискун был направлен в 1-й лагпункт 1-го ОЛПа Ивдельлага НКВД (поселок Сама). В дальнейшем, он привлекался к работе театрально-концертной агитбригады, но 6 мая 1944 года был повторно арестован по постановлению оперчекистского отдела Ивдельлага и осужден 7 июня 1944 года на 10 лет ИТЛ. После вынесения приговора выездной коллегией областного суда Свердловской области, И.Р. Пискун был переведен в штрафной лагпункт Ивдельлага «Лаксия», где в 1947 году работал в должности старшего нормировщика. После освобождения из мест заключения И.Р. Пискун проживал в городе Киеве, работая театральным критиком (театроведом).
Наверх
 
Переключение на Главную Страницу Страниц: 1
Печать