«...русские, о которых идет здесь речь — это те, кого некогда звали Скифами, затем, по ошибке— Московитами, хотя московитами могут называться жители одного лишь города, все равно как если бы всех Французов начали бы называть Парижанами по той причине, что Париж — столица Франции...»

Какой-то казак, приехавший из Мстиславля, говорит, что там несколько русских подъехало под замок и наши схватились с ними: не знаю, отчего вдруг московский князь начал показывать такую деятельность. Говорят, что не мало пеших венгров убежало из Лук и из Заволочья к русским. Пешие роты сходятся, но конницы мало; вижу, что король благодарен тому, кто первый приезжает.

29 в субботу, проехав от Лубн две мили по хорошей дороге, мы переправились чрез реку и вступили в Смоленск. Несколько русских всадников провожали нас до квартиры, отведенной в городе. Нам не дали ни одной белой избы, даже и пану Малогоскому. Русские, по обычаю своему, торговались с ним, продавая съестные припасы: для обоих послов так мало отпускалось жизненных потребностей, что и одному было недостаточно; надобно было еще покупать на чистые деньги.
Из русских, одни скакали на красивых лошадях, другие стояли рядами. Близ моста, приготовленного для нас чрез Москву реку, мы увидели два великолепные шатра, в которых царица останавливалась и принимала поздравления думных бояр, или сенаторов.

«Также Изборск магистр взял приступом. Русские там были взяты в плен или убиты. Когда псковичи это узнали, они вооружились и пришли своим на помощь, там храбро сражались с обеих сторон.Но 800 русских было убито, бой происходил под Изборском на Руси, другие обратились в бегство, их преследовали немцы через реку Великую до города Пскова и осадили его, а когда стали готовиться к приступу, русские испугались и попросили мира. Он был заключен на таких условиях, что князь русских Герпольт уступил ордену замки и земли, чтобы приступ не состоялся, что и было соблюдено.Итак, магистр оставил для оккупации [Псковской] земли двух братьев-рыцарей со многими тысячами [немцев] и ушел опять домой,  таким образом 9000 русских осталось [на поле брани] и погибло. Когда это стало известно новгородскому князю, он собрал большое войско и пришел псковичам на помощь, прогнал обоих братьев - рыцарей вместе с немцами и вновь занял землю, после чего возвратился опять домой. Затем вооружился князь Александр из Суздаля, который также большой город на Руси, чтобы отомстить за вред, [причиненный немцами], и пришел с большой силой в Ливонию, грабил и жег. Против этого вооружился магистр. Равным образом Герман, епископ дерптский, послал на помощь ордену много войска, и они выступили навстречу русским, и хотя они были слабы числом, но все же бились с врагами, но их одолели, так как русских было около 60 человек на одного немца. Здесь было убито 20 орденских братьев, а 6 было взято в плен, из дерптцев многие спаслись. После того как князь Александр таким образом одержал победу, он ушел опять домой, поскольку также потерял много людей»

Князь сел за одним концом стола, рядом с послом, и говорил название каждого из предлагаемых блюд, тотчас же преподносившихся послу. Когда же мы, после продолжительного и основательного пированья, встали из-за стола, то посол, соблюдая национальный обычай русских, после того как все требуемое для того было готово, пил за здоровье великого государя из небольшого позолоченого кубка с крышкой

Item, надобно вам знать, что остров Гилледин весьма велик, но необитаем. Король Датский требовал его у Императора (l'empereur) Русского, говоря, что ему непременно хочется иметь Гилледин, полюбовно или войною. Мы видели послов Императора Русского, отправлявшихся от Св. Михаила Архангела, поговорить и согласиться об означенном острове, ибо если Королю Датскому не иметь его, то Датчане могут плавать к Св. Николаю с опасением, подвергая себя большой опасности, когда корабли Короля Датского могли бы охранять здесь переход до самых подводных мелей на Двине, и от них идти далее свободно до Свят. Михаила Архангела, и даже сжечь башню Св. Николая, но без сомнения, я думаю, сладят дело обоюдно pour la fosse.

Московия некогда была одним из многих герцогств, на которые делилась великая область Руссия, заключенным в границах, ныне достаточно хорошо известных. Этому [герцогству] и его городу Моска дала имя река Моско, проходящая посредине города. Оно весьма известно среди других соседей, всегда было под независимым государем и никому не подчинено. Но после того как Джованни, сын Даниэля, великий герцог Руссии, предок нынешнего, покинув город Володимерию, перенес свою резиденцию в Моску, он захотел, чтобы она [Моска] была главой всех областей, ему подчиненных. Оттого позднее его преемники стали называться герцогами уже не Московии, а Руссии, пока, наконец, Джованни, дед нынешнего, не освободился от дани татарам, платившейся его предками с 1240 г. Этот [последний], отняв владения у некоторых из своих вассалов и приведя в подчинение себе некоторые другие области, оставил титул [герцога] Руссии и вновь принял первый [титул герцога] Московии, почему и вся эта страна Белой Руссии, бывшая владением его и Базилио, его сына, отделенная от Красной Руссии большой рекой Непер, получила имя Московии. О границах ее скажем в своем месте, а теперь поговорим о границах, которыми кончается все владение этого государя.

Еугений епископ, раб рабом Божиим, всем и коиждому, к ним же настоящая сиа писаниа приидут, святое апостольское благословение. Как возлюбленный сын, благородный муж Фома, руский посол, благоговения виною духовным делом в Рим ныне приходил, и к некоим мира частем, также и к своим, возвращаяся дойти умышляет.