анатол писал(а) 11.02.2011 :: 00:23:39:А враг появляется при нападении на Россию. Но не России на кого-либо. Это ужеполитика.
Запутался. Так Финляндия не враг? Зачем напали сами?
анатол писал(а) 10.02.2011 :: 23:38:37:В 36г будущее ещё не наступило
События в Испании - борьба с фашизмом? А в Афганистане - с исламским радикализмом?
Бред какой-то. Товарищ Сталин просто пытался вынырнуть из небытия, сыграть некую роль, создать ситуацию, в которой он мог быть интересен Англии или Германии. Неприятно быть совсем изгоем.
анатол писал(а) 10.02.2011 :: 23:34:26:Ну так дочитайте до конца и считайте весь остальной мир сателлитами США:"присвоение природных ресурсов, несправедливая эксплуатация рабочей силы, захват рынка
Я понимаю что нынешние поцреоты обожают перевести историческую дискуссию на тему - а нынешнее руководство ффективнее сталинского? и Т.д. Давайте без США.
анатол писал(а) 10.02.2011 :: 23:34:26:А Вы знали, что советские войска введены были не в 40-м году?
Ну откуда? Анатол. Это ж высшая история. Её только в школе КГБ изучали.
анатол писал(а) 10.02.2011 :: 23:34:26:Вот мне никак не понять выражение "СССР вступил в войну
В этой фразе констатируется сам факт вступления в войну. Без исследования причин. Не сам вступил, Анатол, на него напали. Успокойтесь.
анатол писал(а) 10.02.2011 :: 23:34:26:Правильный ответ.
Гитлер побоялся войти в сферу интересов России. Бо это возможная война на два фронта
Всё у Вас просто. А Сталин не боялся?
анатол писал(а) 10.02.2011 :: 20:45:32:Россия не вступала в войну против Германии. Если не знаете.
И не собиралась вступать в войну против Германии, если её продинамили потенциальные союзники.
И в войну вообще
"Конечно, 17 сентября СССР вступил во Вторую мировую войну, но не на стороне Германии, как полагают некоторые исследователи, а в качестве третьей силы, действующей в собственных интересах"
http://militera.lib.ru/research/meltyukhov/03.htmlанатол писал(а) 10.02.2011 :: 20:35:53:Цитатку насчёт ПОСКОРЕЕ, пожалуйста
Германское руководство, признав часть этого региона советской сферой интересов, видимо, считало, что СССР использует для ее занятия войска, что отвечало и германским интересам, поскольку в Берлине всячески подчеркивали советско-германскую "дружбу", стремясь удержать Англию и Францию от вмешательства в германо-польский конфликт...
Германский МИД, обеспокоенный слухами об отводе частей Красной Армии с польской границы, 27 августа запросил свое посольство в Москве о выяснении этого вопроса{224}. Выполняя это распоряжение, германский посол Ф.-В. фон Шуленбург 29 августа выяснял у Молотова, правдивы ли подобные слухи, и передал пожелание Берлина об их опровержении в печати. Молотов поинтересовался, верит ли подобным слухам германское правительство, и, после отрицательного ответа Шуленбурга, согласился дать опровержение и подчеркнул серьезность, с которой советское правительство относится к пакту о ненападении{225}. 30 августа в советской прессе появилось опровержение ТАСС, согласно которому "ввиду обострения положения в восточных районах Европы и ввиду возможности всяких неожиданностей советское командование решило усилить численный состав гарнизонов западных границ СССР"{226}.
1 сентября в 11 часов в НКИД явился советник германского посольства в Москве Г. Хильгер и сообщил о начале войны с Польшей, о присоединении Данцига к Германии и передал просьбу начальника генштаба германских ВВС, чтобы радиостанция в Минске в свободное от передач время передавала для срочных [108] воздухоплавательных опытов непрерывную линию с вкрапленными позывными знаками "Рихард Вильгельм 1.0", а кроме того, во время передач своей программы по возможности часто слово "Минск". Советская сторона согласилась передавать лишь слово "Минск", что использовалось люфтваффе в качестве радиомаяка
Естественно, советское руководство не собиралось безучастно взирать на развитие ситуации в Польше
и без всяких просьб Берлина начало собственные военные приготовления. С 20 часов 2 сентября на советско-польской границе был введен режим усиленной охраны в связи с германо-польской войной...
В тот же день (3.09) германское посольство в Москве получило задание министра иностранных дел И. Риббентропа прощупать намерения СССР относительно возможного вступления Красной Армии в Польшу{229}. На этот запрос Молотов ответил 5 сентября, что советское правительство согласно, что ему в подходящее время "обязательно придется... начать конкретные действия. Но мы считаем, что этот момент пока еще не назрел", а "торопливостью можно испортить дело и облегчить сплочение противников". 9 сентября Риббентроп послал Шуленбургу указание возобновить беседы "с Молотовым относительно военных намерений советского правительства" в Польше{250}. В тот же день Молотов ответил на зондаж Шуленбурга, что "советские военные действия начнутся в течение ближайших дней".
Как видим, СССР готов к услугам и всячески сотрудничает с Германией, облегчая ей задачу. Да оно и понятно.
Отношение советского руководства к начавшейся войне в Европе было четко выражено И.В. Сталиным 7 сентября 1939г. в беседе с руководством Коминтерна. По его мнению, "война идет между двумя группами капиталистических стран (бедные и богатые в отношении колоний, сырья и т.д.) за передел мира, за господство над миром! Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга. Неплохо, если руками Германии будет расшатано положение богатейших капиталистических стран (в особенности Англии). Гитлер, сам этого не понимая и не желая, расстраивает, подрывает капиталистическую систему... Мы можем маневрировать, подталкивать одну сторону против другой, чтобы лучше разодрались. Пакт о ненападении в некоторой степени помогает Германии. Следующий момент— подталкивать другую сторону"{231}. Германия получала и более материальную помощь. 4 сентября все германские суда в Северной Атлантике получили приказ "следовать в Мурманск, придерживаясь как можно более северного курса"{232}. 6 сентября германский МИД сообщил в Москву: "Мы намереваемся и далее направлять немецкие торговые суда в Мурманск и ожидаем, что советское правительство облегчит разгрузку, погрузку и транспортировку грузов по железной дороге в Ленинград, куда будут заходить для погрузки немецкие суда". 8 сентября Москва ответила согласием на заход немецких судов в Мурманск и гарантировала транспортировку грузов в Ленинград{233}. Всего в эти дни 36 германских судов нашли убежище в советском порту.
Охарактеризовав Польшу как фашистское государство, угнетающее другие народности, Сталин заявил, что "уничтожение этого государства в нынешних условиях означало бы одним буржуазным фашистским государством меньше! Что плохого было бы, если в результате разгрома Польши мы. распространим социалистическую [109] систему на новые территории и население»