Историк
|
Позволю себе вернуться к теме «отечественной», «народной», «крестьянской» войны 1812 г.
С точки зрения общей истории:
1. В традиционном (аграрном) обществе, каковым являлась Россия начала XIX века, лишь слегка тронутая процессом европейской модернизации, основная масса населения – крестьяне – была полностью отстранена от политики. Политические интересы крестьян не простирались дальше сельского схода и барина – последнего значимого для них политического института. А дальше – «до бога высоко, до царя далеко», «ведает бог да государь» и т.п. Крестьянин никогда не воспринимал политическую сферу как свою, «кровную», непосредственно его касающуюся. Этим, в частности, объясняется легкость, с которой менялись политические системы аграрных обществ. Подавляющей массе населения было безразлично, кто ими "правит" – Романовы, Брауншвейги, Гольштейн-Готторпы, Анхальт-Цербсты или еще кто-то, лишь бы не нарушались веками установленные традиционные отношения между властью и народом.
2. В традиционном обществе отсутствует понятие «нация», а, следовательно, и «национальные» чувства, «национальный» гнет и т.д. Идентификация людей (определение кто свой, а кто чужой) происходит по религиозному, этническому или региональному признаку. Родиной для крестьянина была его деревня, где он, как правило, и рождался, и умирал. Поэтому народная масса легко принимала любую «иноземную» власть, если она серьезно не затрагивала веры, обычаев и территориальной структуры основной массы населения.
3. Таким образом, от крестьян, которые очень смутно представляли себе, где находится Франция, кто такой Буонапартий и чего он хочет от Русского Царя, вряд ли стоит ожидать какого-либо осознанного отношения к военно-политическим событиям, если они непосредственно их не затрагивали. Но даже в этом случае крестьянин мог (по степени вероятности) либо покориться, либо бежать, либо бунтовать. При таких условиях, ни о каком массовом «патриотическом» подъеме среди крестьян и речи быть не могло.
4. Миф об «отечественной» или «народной» войне придумал кто-то из окружения Александра I, возможно Ф.В. Ростопчин или даже сам Царь. Этот миф явился следствием испуга и сомнения в возможности противостоять лучшему полководцу и лучшей армии Европы. После того, как все свершилось, об этом старались не вспоминать. Разве что А.С. Пушкин ехидно заметил об Александре I: «в двенадцатом году дрожал». Но в начале кампании все компетентные лица признавали значительное качественное превосходство французской армии, а ее полководца почитали гением или дьяволом и старались избегать прямого столкновения с ним. В этой ситуации и родилась идея бросить против супостата массу безоружных и абсолютно не обученных ополченцев и крестьян. В результате был нанесен ощутимый удар скорее по государственной казне, чем по неприятелю.
5. Идея «народной» войны как нельзя лучше легла в систему взглядов русской интеллигенции с ее «народничеством». Этим объясняется ее живучесть и в советское время.
С точки зрения военной истории:
6. Толпа гражданских лиц, вооруженных вилами, косами и иными сельхозорудиями, всегда значительно слабее организованной и управляемой воинской единицы. Поэтому причинить ей какой-либо вред без огромного численного превосходства и огромных потерь толпа не может. На этом держалась и держится власть всех государств.
7. Если уж регулярные полки Русской армии ни разу не смогли достигнуть существенных результатов в своих наступательных операциях против войск Наполеона (сражения у Тарутино-Винково 6 (18) октября, Вязьмы 22 октября (3 ноября), Красного 3 – 6 (15 – 18) ноября ну и конечно Березинский «конфуз» 14 – 16 (26 – 28) ноября), что говорить о крестьянах с кольями и топорами.
8. Все выше сказанное не умаляет значения действий «настоящих» партизан – отдельных частей регулярной Русской армии – «летучих корпусов» – под командованием К.Б. Кнорринга, Ф.Ф. фон Винцингероде, И.С. Дорохова, А.И. Чернышёва, Д.В. Давыдова, И.М. Вадбольского, А.С. Фигнера, Н.Д. Кудашева, А.Н. Сеславина, А.Х. Бенкендорфа и др.
В заключение хотел бы порекомендовать всем итересующимся данной темой фундаментальное исследование войны 1812 года профессора Саратовского университета доктора исторических наук Николая Алексеевича Троицкого. Троицкий Н.А. 1812. Великий год России. – 1-е издание – М., 1988. 2-е издание – М., 2007.
|