Про цезаревские "записки", думаю, вспоминать излишне? Тогда еще может "Германия" Тацита. А остальное у археологов.

Белловаки, говорите, белги..
ага, вот теперь я понял семантику. что-то одно: или белги под славян косили, или славяне от белгов кой-чего приняли-переняли. В смысле речи. обиходной.

Какие соображения на этот счёт,  Zealot ?

Какие славяне? Наши, молодой человек, наши.. Только славян как таковых тогда ещё естественно не было. За инфу спасибо, подтвердили сами. Названия племен-народов как и названия рек - это уже очень много.

Договорились ! 
Если у немцев-французов-итальянцев найдёте объяснение этмологии самого слова белги, или белловаки - тоже поделитесь, обязательно.
А о ведь я его через старославянский объясню. но пока не буду 

Наткнулся на следующую вещь...

Письма о галльских племенах

Милая моя Присцилла!

Вот и первая моя весточка тебе. Пусть не думают наши родители, что путь торговца помешает мне стать литератором и географом! Пусть я тащусь с товарами в глушь и мрак варварских стран – никто не помешает мне стать новым Геродотом, на худой конец Павсанием! Я буду не только торгновать, но и описывать все, что увижу в дороге. Сохраняй мои записки. Мой раб Клеомах делает здесь с них копию, но никто не знает, вернусь ли я в целости. Ежели варварская пучина поглотит меня – распространи их среди наших друзей. Это будет лучшим нерукотворным памятником мне.





Итак, я пишу о том, что видел, что узнал и что услышал.



… Путь мой лежит на край света, в галльские земли, которые славятся ужасными морозами. Говорят, что там даже в мае вода может заледенеть, если выставишь ведро из теплой палатки! Так что не обессудь, но я обзавелся парой местных «бриггес» или иначе «браккос», которые и надеваю для того, чтобы не чувствовать холода.

Выехал я из Нарбо (римской столицы местных земель) рано утром. Путь мой лежал строго на север…

Первым племенем, в которое я попал, были эдуи. Замечательные люди… В смысле – их нельзя не заметить! Шумные, нарядные, веселые до бесшабашности, они верят в свои мифы о странных звероподобных богах. Жрецы их (как впрочем и в других племенах) именуются друидами – «древесными». В обыденной жизни друиды ходят как и все – в бриггах и туниках. А для богослужений они напяливают что-то вроде балахона до пят, причем с капюшоном. В таком наряде они неотличимы один от другого. Богослужения, как я слышал, проводятся в рощах, но туда меня не пустили и я с завистью наблюдал, как все мужчины зачем-то ушли в лес, оставив меня на попечение женщин.

У эдуев неплохо развита иерархия. Они подчиняются своему верховному вождю Конвиктолитаву. Его родственник зовется Литавик и я сразу смекнул, что «Литав» - это их общее имя, видимо, семейное прозвище вроде наших больших фамилий Юлиев или Тарквиниев.

Кланы возглавляют вожди помельче, не с таким авторитетом. Насколько я понял, эдуи больше чем остальные галлы привержены дисциплине. Возможно, так действует на них близость римлян, с которыми они поддерживают неплохие отношения. Говорят, эдуи могут сражаться строем, сплотив щиты. Не знаю, не видел. Да и сомневаюсь. Галлы, по слухам. Воюют очень разрозненно, каждый за себя и свою победу. Впрочем, у эдуев распри не с соплеменными галлами, а с чуждыми гельветами. Они сражаются с ними за старые обиды и за новые стада.

Пробыл я у эдуев недолго – потому что друид их, Дивитиак, распорядился отослать всех пришельцев из их селения. Впрочем, он не желал мне зла и даже дал в поездку специальный оберег, который (по его словам) поможет мне наладить отношения с другими друидами. Воодушевленный этим даром я двинулся дальше.



Письмо второе



Не успел я приготовиться к мысли, что буду встречать на пути только одни лишь селения, как перед взором моим возник… город! Правда, он велик только по обширности и многолюдности. Нравы же и укрепления в нем вполне варварские. То есть ворота, конечно, мощные. Но стены – как обычные земляные валы. Внутри, конечно, многолюдно. Но ни одной площади, подобной римскому Форуму, нет и в помине. Есть таберны, но еда там совсем простая и обслуга – сплошь домочадцы хозяина.

Мне любезно показали здание главного их правителя – Верцингеторикса (риксом его называют только тогда, когда он становится королем. Это что-то вроде АлександрВеликийБасилевсМира – если про Александра из Македонии. Так что обычно все друг друга зовут коротко, а шикарные имена применяют в похвальбах, хулах и прославлениях. Лучше всех эти имена помнят «барды» - что-то вроде аэдов в Гомеровские времена. Певцы подвигов, воспеватели славных деяний, которые кормятся за счет своего таланта. Их уважают тут не в пример больше, чем мы уважаем своих вокалистов. Да и не в вокале тут дело! Главное – подобрать слова для оригинального описания одних и тех же деяний – захватил, убил, ограбил, взял в плен…

Бардов я услышал на пиру у их «вельможи» Гобанитеона – или просто Гобы. Еда была простой, но сытной. Женщины сидели рядом – у галлов это обычное дело. Пили хмельной напиток вроде пива. А вино – обычнейшее красное вино! - подавалось только самым уважаемым. Бард в тот вечер пел так громко и душераздирающе, что все присутствующие повскакали на ноги и стали подпевать ему медвежьими голосами. Потом они обняли друг друга за плечи, образовав круг, и стали возглашать что-то вроде «Хей! Хей! Хей!» и так раз двадцать. Потом они расцепились и один из них начал танцевать. То есть подпрыгивать на месте, высоко взбрасывая ноги. Будь на его месте римлянин, одетый в тунику, весь срам непременно выглядывал бы наружу – так сильно махал ногами танцор. А потом бард спел еще один куплет! Припев они пели вместе, а потом танцевали уже все. За добрую песню хозяин дома наградил певца золотым браслетом, изысканно сплетенным из тонких золотых полосок и украшенный красивыми фигурками. Я пока не рискую спросить, сколько стоит этот браслет и можно ли его на что-то выменять – а вдруг это какая-то специальная вещь, которую нельзя продавать? У них бывают такие вещи. Они очень не любят, когда спрашиваешь об их стоимости.

В городе этом (забыл назвать его – Герговия) собираются галлы изо всех племен. Но большинство коренного населения – арверны. Арверны считаются старейшим галльским племенем. Они чувствуют какую-то свою древнюю мудрость и потому не так напоминают мне подростков, как остальные галлы. Арверны полны значимости, их поступки не так часто продиктованы глупостью. Если они бросаются в бой – то в основном по делу. То есть так рассказывают. Такое впечатление, что за ними действительно какая-то древняя цивилизация и они что-то помнят о ней. Говорят, предки арвернов прошли полмира прежде чем осели на этих землях. В тех краях они научились металлургии, ткачеству, ювелирному делу. Я склонен верить этим рассказам – потому что они действительно умеют и любят работать с металлами. Что меня удивляет – так это их драгоценности. Представь себе их круглые хижины, покрытые камышом. Их маленькие-маленькие окна. Их сумрачные «комнаты» - то есть отделенные шкурами части жилища. Представь также сундуки из грубых бревен. Солому на полу. Стол – тяжелый, невысокий. Возле него на шкурах сидят варвары, облаченные в свои широчашие бракки и простые рубахи. На них – золотые ожерелья, на руках – драгоценные браслеты, а из сундуков достают они изысканно оплетенные золотом кубки и роскошные чеканные блюда. За одно такое блюдо, Присцилла, ты могла бы купить себе маленькую виллу близ Рима! А эти варвары точно не знают цены золоту – они швыряют блюдо на свой грубый стол и кладут на него баранью голову





Письмо третье



А потом я поехал дальше – к атрибатам.

Атрибаты – очень занятное племя. Они не то чтобы дикие, но какие-то диковатые. Насколько я понял, у них в мирное время никакого правителя нету вовсе. Как они знают, что кому делать – мне не вовсе понятно. А когда я спрашивал их, кто же принимает решения, важные для племени, то атрибаты говорили: «Мы!». И действительно: решения они принимают на сходе, точно голосистые древние афиняне: за какое решение громче шумели, то и принимается. Потому очень ценятся шумные голоса.

Если же вопрос не слишком важный, то во всем полагаются на друида. Друиды там есть и свои, но в принципе эту касту почитают они до такой степени, что готовы выполнять решения даже жреца из других земель (правда, не беловака. Они очень не любят беловаков). Слова друида про брак ли, денежные отношения или же по поводу оскорбления одного атрибата другим – эти слова все принимают как последнее откровение и поступают соотвествующим образом. Живут атрибаты вольно, к римлянам никакой вражды не питают. Однако стоило мне сказать, что римляне собираются заключить союз с беловаками, как мои собеседники зашумели негодующе. Но как я понял, они больше негодовали по поводу того, что коварные беловаки обманули римлян и хитростью или подкупом заставляют заключить с ними союз.

Что лежит в основе ненависти их к беловакам – это не вовсе поянятно мне было, хотя и пытался упорно разузнать причины сии. Все, что я услышал – это то, что беловаки хитростью и коварством не раз одерживали верх над сильными, но честными и прямыми атрибатами. Беловаки не так давно посмеялись над атрибатами, подсунув им вместо золотых римских солидов какую-то мелочь. Собственно, атрибаты раньше никаких денег не видели, а хитрый беловак объяснил им, что медный асс – это самая дорогая монета, которая ценится во всем мире и как будто ее посылают людям сами боги. В доказательство он показал на монете два лика, которые как бы составляли одно целое. Атрибаты очень крепки в почитании богов, они отдали за эту божественную монету целое стадо коров.

А потом вернулся друид, который знаком был уже с медными и золотыми деньгами. Обман открылся, но возвращать скот беловаки не захотели, объявив, что никто никого силой не заставлял и атрибаты сами продали им стадо за медный асс. Тому хитрому беловаку в схватке снесли голову и его родичи поклялись жестоко отомстить за это убийство. Собственно, не было в сем чести – нехотя признаются атрибаты – тот беловак по имени Самар был хлипким и хромым, но очень языкастым. А вот родичи его Самаринты все как на подбор здоровые и задиристые. Теперь между беловаками и атрибатами мира не будет, пока не кончится «Война за медный асс». Атрибаты требуют вернуть стадо или хотя бы выплатить им десять золотых солидов. А беловаки требуют за убитого родича столько же – то есть десять солидов. Кстати, раньше здесь все мерили в коровах и лошадях, а тут солиды стали попадать в руки простых людей – и выплаты требуются в золотой валюте. Вот оно, влияние Рима (хотя они его пока не замечают!)



Едва разобрался я в этих хитросплетениях варварского законодательства, как мои аьрибаты собрались на сходку. Оказалось, что друид решил, будто им все-таки надо идти воевать. Воевать они любят, хотя и не такие боевитые, как их соседи. На большущей утоптанной площади собралось все племя, но военного вождя выбирали только главы родов, свободные женатые мужчины и, конечно, друиды. Не дожидаясь начала похода я предпочел покинуть это простое гостеприимное племя.





Письмо четвертое



Далее мой путь лежал как раз к беловакам. Собственно, я не хотел останавливаться у них надолго – вот-вот могли нагрянуть взбешенные атрибаты. Но у беловаков мне очень понравилось. Они были на редкость гостеприимны, говорливы и обожали хвастаться своими подвигами. Красноречия у них не отнять! Остальные народы восприннимают они с насмешкой. Их убежденность, что они, беловаки, умнее, хитрее и сильнее всех прочих племен – это главное их отличие, которое мог оценить я в то краткое у них пребывание. Веришь ли, Присцилла, только там мне не удалось с выгодой поменять мои товары – беловаки действительно хитры и увертливы. Нисколько не удивлюсь, если затею с медным ассом они устраивали в разных местах не единожды.

Правит беловаками вождь Корео-рикс. Впрочем, Риксом зовут его только в знак большого почтения на празднесчтвах или на войне.

А если в обыденной жизни – то просто Кор.

У беловаков, к которым прибыл я первого чилса девятого месяца, мне ловелось попасть на их дикий праздник, именуемый Самайн. В тот мрачный вечер беловаки не сидели по своим жилищам, а бегали туда-сюда и повсюду гасили огни. Когда решительно ни единого огонька не осталось во всем их обширном городище, они вышли нестройной толпой на холм и развели там огонь. Все клятвенно утверждали, будто костер загорелся сам от небесной молнии, но я-то видел, что ночь была тихая и никакой молнии не было. Причем клянусь тебе, Присцилла, они не лгали, они ВИДЕЛИ эту молнию. Поистине, я уж сам начал сомневаться в своем рассудке, когда понял, что я единственный из всей этой толпы, кто не усмотрел никакой молнии!

Друид произнес что-то очень величественное, а затем прямо на колоде (которая была вместо алтаря) принес в жертву барана. Говорят, эбуроны приносят в жертву пленников или даже своих рабов, а нервии, напротив, только молоко и мед. Разные обычаи у них, не запомнить.

Когда жертвенная кровь из чаши вылита была в пламя, каждый из глав родов зажег от этого костра малый светильник из жира с фитильком, потом же понес его к себе в жилище и уже от него развел огонь в своем очаге. После этого все собрались кланами, начали есть, пить и веселиться, поджаривая на костре куски мяса и согревая питье из трав, смешанное с вином. Как я узнал, в этот день тот же обряд свершают по всей галльской земле все галлы вне зависимости от племенной принадлежности.

Мне был странен обычай тушить все огни, но беловаки рассказали, что этот новый огонь – он совершенно чистый и несет людям благословение богов. Выпив их хмельного напитка, я быстро уснул, а на следующий день решил продолжить путь – поскольку не смог распродать все свои товары и вынужден был двигаться дальше.



Письмо пятое



Покинув туат (земли) беловаков, я оказался в туате треверов. Это путешествие было не особо длинным, но я сделал вид, будто уже много дней не покидаю дороги. Это надо было для того, чтобы не напортить отношения с треверами, которые не любят беловаков еще сильнее, чем честные атрибаты. Насмешливые и высокомерные беловаки вообще не пользуются любовью соседей.

Треверы очень воинственны. Их военный вождь (которого зовут Индуциомар) является их правителем даже в мирное время, совмещая в себе как военную удаль, так и практическую сметку. Говорят, он из семьи ремесленников и потому может делать красивые вещи своими руками. Но потом он стал приемным сыном прежнему риксу и выказал такие удивительные способности, что после смерти рикса стал правителем. Двое настоящих сыновей прежнего вождя – Кингет и Нолгет - не были этим очень довольны, но народ решил так, а не иначе.


Складывается впечатление, что беловаки были просто первыми античными менеджерами, что не может меня не радовать...

Мне тоже так кажется, признаться.

В сети нашел, сейчас даже не найду, где нарыл.
Просто скопировал откуда-то, там толком ничего не было...
Просто текст.

Судя по всему, все же одна.
И в латинском термине одна тоже.