Hermes написал:
1.Возникновение и распространение марксизма.
**************************************************
Это что за новое явление ? Откуда возникают такие абсурдные выражения ?

Hermes написал:
Марксизм в контексте 20-ого века - наука или утопия?
**************************************************
Это выражение вообще осмыслению не поддается. Видимо заблудился, не познав самого учения Маркса.
(этот вопрос наподобие: как из ацетона сделать спирт)

ну какая ж это наука!
это что-то вроде идеологии, нашедшей воплощение в политическлй системе отдельных государств. вообще марксизм, социализм, коммунизм и ленинизм так перемешались, что уже и не знаешь, где то...

а почему именно вопрос: наука или утопия?
а если ни то, ни другое.
называть марксизм наукой - это все равно что называть наукой либерализм, анархизм или демократию
называть марксизм чистой утопией тоже пока рано, потому что его элементы присутствуют в политической системе успешно развивающегося Китая и некоторых других стран

спасибо за совет! 

Взгляд современника: как и почему Маркс стал коммунистом

Сергей Климовский
Кандидат исторических наук, историк и археолог

Причины, по которым Маркс из антикоммуниста стал коммунистом, можно разделить на случайные – личностные или "субъективные" и "объективные". Это деление условно, так как ко вторым относятся исторические реалии, но в понимании их Марксом, поэтому объективное будет также и субъективным.
К объективным причинам можно отнести: индустриализацию и коллективизацию в промышленности Европы и популярность с конца 1830-ых во Франции коммунисты всех направлений. Ее слабым отражением была популярность христианского коммунизма Вейтлинга среди немцев. По свидетельству Энгельса, в 1843 г. только английские коммунисты были в основном атеистами, а французские и немецкие – людьми верующими, и многие аргументы брали из христианства. Сравнение: коммунисты избавят мир от рабства Нового времени, подобно христианам, избавившим от него Римскую империю, было обычным в их пропаганде.
Энгельс всю жизнь любил указывать на сходство первых христиан с коммунистами, и был в том не одинок. Поэтому коммунизм 1840-ых тоже часто называли религией рабов и всех угнетенных, как и христианство с исламом в момент их появления. Для большевиков через 80 лет атеизм был лишь средством борьбы с церковью как конкурентом и данью атеизму Великой Французской революции, которой они подражали, невзирая, на всю ее "буржуазность". Социальный проект христиан идентичен проекту коммунистов, и они отличаются лишь декорациями идеологии уставов этих двух монастырей. Это одна из причин, по которой после роспуска СССР безбожники из компартий стали обниматься с попами из РПЦ. Суть коммунизма – это экономика централизованного распределения, восходящая к патриархальной семье первобытности, где папа решает все. Но такая система не может успешно функционировать без беспрекословного подчинения "папе" всех членов семьи. Поэтому ее политической надстройкой неизбежно становятся монархия и авторитаризм. Если сыновья от главной жены "папу" не особо слушаются, то получается олигархия, как например, при Кучме. Если свои "пять копеек" вставляют сыновья наложниц, то уже ближе к демократии, а если "папе" и всем начинают давать указания малолетние внуки, то наступает анархия, да простят меня анархисты.

Но на "кухне" экономики распределения, несмотря на строгие указы "папы", всегда есть своя политэкономия перераспределения мяса и его субпродуктов вокруг главной жены, любимой наложницы и других почетных членов семьи. Поэтому в СССР бытовало слово "достать" в дополнение к "положенному по уставу", так как "положенное" не доходило до всех в положенном объеме и качестве. Поэтому и коммунизм в отдельно взятом Донецке сопровождают обычные для нее крики "Гуманитарку делят не так". В итоге коммунизм СССР отличался от экономики какой-нибудь типичной азиатской деспотии, или азиатского способа производства, как это назвал Маркс, всего лишь двумя аспектами. Первый, в СССР распределение предельно идеологизировали, в отличие от прежних версий азиатского способа производства. Знака почета "Ударник исламского труда" не было ни в халифате, ни в Османской империи, как и премий за него, а инакомыслящие – иудеи с христианами могли свободно заниматься хозяйственной деятельностью, в отличие от СССР. На них часто даже возлагали сбор налогов, чтобы не подрывать чистоту имиджа коммунизма по-исламски. Второй, в СССР стремились распределять абсолютно все, даже "духовные блага", – до чего в Персии или Китае не дошли, хотя попытки ввести полный коммунизм были и там, как до Маркса, так и при его жизни.
Но все проекты полного коммунизма в средневековой Европе и Азии были обречены на фиаско, которое случалось раньше или позже, пока в экономике преобладали самозанятые фермеры, ремесленники и торговцы, которых Маркс презрительно и ненаучно называл мелкой буржуазией. Их труд не требовал коллективизации и сопутствующей ей бюрократии, поэтому полного коммунизма никак не удавалось достичь. Как только очередные коммунисты начинали сгонять всех на коллективную пахоту и увеличивать налоги, чтобы больше собрать в общий котел и потом распределять из него, то экономика валилась, и никакие проповеди умеренного потребления и осуждения роскоши не могли остановить изгнание коммунистов. Единственным исключением, подтверждающим правило, было государство иезуитов в Парагвае в 1610-1768 гг.
Но ситуация кардинально изменилась с началом индустриализации и сопутствующей ей коллективизации труда в Европе. Когда выяснилось, что можно всех загнать на заводы и в колхозы, то очень удобно будет все отбирать и распределять. Поэтому большевики и страдали гигантоманией, так как несколько больших заводов и колхозов легче держать под контролем, чем десятки маленьких.
Растущая индустриализация в XIX в. создавала шикарные перспективы для реанимации любых средневековых коммунистических проектов. Это осознал Маркс. Оставалось лишь дождаться, когда буржуазия все индустриализирует, затем все заводы отобрать и дальше пролетариат будет честно все продукты распределять. Из этого расчета и без Маркса возник культ пролетариата, и для его обозначения появилось новое слово "пролетаризм". В 1842 г. Жан-Батист Ричард Радонвильер поместил его в "Словаре новых слов во французском языке" рядом с социализмом, капитализмом, анархизмом и т.д. В итоге пролетаризм стал составной частью идеологии СССР и Третьего Рейха.
Перспективность пролетаризма в 1842 г. оценил и Лоренц фон Штейн, и отразил ее в теории "социальной монархи", позже известной как теория "социального государства всеобщего благосостояния". Маркс многое заимствовал у Штейна, ставшего "отцом" австромарксизма и реформ в Японии до 1945 г. Маркс понял: кто хочет заниматься политикой должен учитывать и использовать пролетаризм. Что и сделал в "Манифесте компартии", 60% текста которого отвел ругани конкурентов, назвав их феодальными, религиозными и т.д. социалистами.
Отчасти Маркс был прав: полным коммунистом – противником любой частной собственности был именно он, а социалисты, включая Прудона, как фактического "отца" анархизма, были противниками только крупной частной собственности. Отчасти, так как социалисты, это слово Маркс в "Манифесте" использовал как бранное, не увлекались пролетаризмом, не верили в доброе государство коммунистов, которое будет справедливо и эффективно все распределять, и разделяли 200 лет недоверия либералов к государству. Для них социализм и демократия были синонимами, а коммунизм – худшей формой монархии.
Слово "социализм" придумал Пьер Леру (1797-1871). В 1834 г. он издал книгу "Индивидуализм и социализм" и назвал социализмом модель коммунистов, но у Леру она вызывала не восхищение, а ужас. Леру описывал социализм как тиранию бюрократии, где "индивид становится лишь винтиком: его жизнь четко регламентирована, у него есть официальная идеология, которой он должен верить, а за порогом его поджидает инквизиция. Человек перестает быть свободным и стихийным существом, теперь он лишь инструмент, который подчиняется − помимо своей воли или же, напротив, будучи увлечен происходящим, и механически реагирует на общественные события, подобно тени, которая повторяет движения тела".
За это Леру в Европе потом назвали первым провидцем и критиком тоталитаризма СССР, но в Российской империи, где правительство царя Александра II начало пиарить Маркса, его книги не переводили и не издавали. Леру даже не попал в энциклопедию "Брокгауза и Ефрона", несмотря на установленный ему в 1903 г. памятник во Франции, и то, что он автор слов капитализм и социализм. В СССР книги Леру тоже не издавали, – азиатский способ производства в них был слишком узнаваем. Своему социализму Леру противопоставлял индивидуализм - строй, близкий к модели Прудона, которую в ХХ в. будут называть анархо-рыночной или анархо-капитализмом. Но в 1836 г. французский общественный деятель Луи Рейбо (1799-1879) опубликовал в парижском журнале "Обозрение двух миров" (издается и сейчас) серию статей о Сен-Симоне, Фурье, Кабе и других социальных реформаторах, которых, и себя тоже, назвал социалистами. Так как журнал ставил целью обеспечить обмен информацией между Европой и Америкой, откуда и его название, и с 1831 г. набирал огромную популярность, то слово "социализм" стали употреблять в версии Рейбо. Леру с этим смирился, и стал теперь называть им индивидуализм, но любил подчеркнуть: слово социализм придумал он.
Когда в октябре 1843 г. Маркс с женой приехал в Париж, он был социалистом и советовал расстреливать коммунистов из пушек вместе с их догматической абстракцией. Маркс еще не осознал всех блестящих перспектив пролетаризма и коммунизма, как и их утопизма и дефектов, – это он, и в большей мере Энгельс, начнут понимать только с 1880-ых годов. Но пока он наслаждался свободным Парижем, где с социалистом Арнольдом Руге (1802-1880), отсидевшим 6 лет за членство в организации республиканцев "Союз молодых", он взялся издавать "Немецко-французского ежегодника" как рупор немецкой оппозиции. Но оба не знали: деньги на это дает прусская полиция, чтобы выявить талантливых оппозиционеров за границей. После выхода в феврале 1844 г. первого и единственного номера "Ежегодника" в Берлине сочли операцию законченной, закрыли финансирование, и полиция получала указание арестовать Руге, поэта Гейне, Маркса и Бернайса, как только они въедут в Германию, о чем тем стало известно.
Руге со своим большим семейством к передрягам привык, а Маркс запаниковал и стал требовать у него зарплату за прошлые месяцы, подчеркивая, что готовится стать отцом. "Ежегодник" продавался плохо – французов он не заинтересовал, из иностранцев на него подписался только Бакунин, легальный ввоз тиража в Германию был закрыт, а наладить контрабанду Маркс с Энгельсом, который тоже напечатал в нем статьи, не умели или не хотели. В этой ситуации Руге по-социалистически предложил Марксу взять часть тиража и самому продать свои гениальные статьи. Маркс по-коммунистически "забыл", что он соредактор, и требовал от "эксплуататора" Руге денег. Ситуацию разрядили буржуи из Кельна – бывшие владельцы "Рейнской газеты" прислали Марксу солидную сумму в память о прошлом сотрудничестве. Но Маркс навсегда поругался с Руге, и при любой возможности старался его оскорбить. Так возник первый личный повод для антипатии у Маркса к социалистам.
После этого безработный Маркс отправил жену с дочерью к теще в Трир, стал много читать и ходить на все политические собрания, где познакомился с Леру, Луи Бланом, Прудоном, Бакуниным и другими социалистами, с коммунистами Вейтлинга, и разыскал своего земляка Карла Грюна, которого называют вторым Марксом, но демократическим. В это время в Париже появился Энгельс, который в Лондоне познакомился с Карлом Шаппером и через него сотрудничал с революционными немецкими и французскими коммунистами-бланкистами. Маркс встретился с ним, и предложил написать новую и пролетарскую политэкономию для коммунистов, при условии, что те оплатят эту работу. Энгельс согласился, и должен был проходить как ее соавтор, – за отправную точку бралась его статья "Наброски к критике политической экономии" в "Ежегоднике". Так началась дружба и гранты Энгельса Марксу, который в благодарность повторял название его статьи. Первую свою книгу по политэкономии Маркс назвал "К критике политической экономии" (1859), вторую в 1867 г. – "Капитал. Критика политической экономии".
Так Маркс в силу житейских обстоятельств стал дрейфовать от социалистов к более популярным тогда коммунистам, что ускорилось ссорой в 1846 г. с Грюном и Прудоном, который в 1846 г. издал ту самую политэкономию, которую Маркс пообещал Энгельсу. Маркс не мог простить это социалисту Прудону, и стал называть себя коммунистом.

http://obozrevatel.com/blogs/73496-vzglyad-sovremennika-kak-i-pochemu-marks-stal...

Почему коммунисты хотели убить Маркса

03.10.2016

Сергей Климовский
Кандидат исторических наук, историк и археолог



В сентябре 1844 г. Маркс договорился с Энгельсом в Париже о создании пролетарской и научной политэкономии, которая повергнет в прах апологетическую и ненаучную буржуазную политэкономию. Почему «пролетарская» политэкономия более научная, чем «буржуазная» – до сих пор загадка. Пояснения: пролетариат – передовой класс, и потому выпускает только истинно научную продукцию, в отличие от отсталой буржуазии, – из разряда догматов религии пролетаризма: в них можно только верить.

Но в 1844 г. Энгельсу было 24 года, он отслужил в армии, еще не работал в фирме отца и финансировать создание 26-летним Марксом этой замечательной политэкономии не мог. Поэтому безработный Маркс начал подрабатывать в газете «Vorwarts!» («Вперед!»), издававшейся в Париже немецкими националистами-республиканцами из движения «Vormärz» («Vormärz» не переводится – это клич, аналогичный «ура» или японскому «банзай»). Возникло оно в 1815 г. в ходе борьбы с Наполеоном и для объединения всех немцев в одном государстве-республике, но вскоре пришло в застой. Европейская революция 1830 г. (революции во Франции, Бельгии и Польше) оживила «Vormärz»: в 1831 г. он провел демонстрации за объединение Германии, взывал к национальному самосознанию немцев, и в 1833 г. его отряд неудачно атаковал прусские казармы во Франкфурте с целью вызвать революцию. Те немцы, включая философа-оппозиционера Фейербаха, которые считали себя людьми прогрессивными, участвовали в его акциях «Vormärz».

Маркс с Энгельсом тоже были немецкими националистами и поэтому пунктом № 1 в своих «Требованиях коммунистической партии» (март 1848 г.) поставили «Вся Германия объявляется единой, неделимой республикой». Лишь затем шли пункты о конфискации государством земель, шахт, железных дорог и каналов. (Т. 21, с. 225). Поэтому появление Маркса осенью 1844 г. в редакции «Вперед!» было естественным. Но Пруссии не нравился «Вперед!», она настоятельно просила Францию его закрыть и выдать оппозиционеров, которых король Луи-Филипп пригрел в Париже в надежде: они еще сделают революцию в Германии. За Пруссией стояла Россия Николая II. Глава МИД Франции историк Франсуа Гизо, один из «отцов» теории классовой борьбы, не питал к обеим симпатий, но конфликта не хотел. В январе 1845 г. он закрыл «Вперед!», но разрешил его авторам дать расписку об отказе от политической деятельности и остаться во Франции. Все сделали это, кроме Маркса, Грюна и Бакунина, и их выслали в Бельгию, которая, как и Великобритания, принимала политиков-эмигрантов. Перед отъездом 2 февраля Маркса, ставшего известным благодаря отказу, принял Этьен Кабе – главный коммунист Франции. О чем они говорили – неизвестно. Вероятно, Маркс просил у Кабе денег на создание новой политэкономии и компартии Германии. Кабе отказал, судя по отсутствию позже между ними контактов. Он ожегся с двумя французами – Александром Теодором Дезами и аббатом Пилло, которых высоко ценил Маркс, и не хотел рисковать с этим непонятным немцем.

Дезами как коммунист начинал в тайном «Обществе времен года» Огюста Бланки и Армана Барбеса. После их неудачной попытки захватить в 1839 г. парламент Франции и начать революцию, ушел к Кабе. Вскоре он начал критиковать Кабе за отказ не только от вооруженной, но и политической деятельности, и в 1840 г. устроил с Пилло в предместье Парижа коммунистический банкет с 1200 участниками, за что оба попали под суд. (Луи-Филипп опасался заговоров монархистов, республиканцев и коммунистов, и запретил собрания больше 6 человек. Запрет обходили, выдавая собрания за банкеты и произносили на них речи как тосты). Пилло уже был известен брошюрой «Ни хижин, ни дворцов», где призвал поступать с противниками коммунизма как с сумасшедшими, и Луи-Филипп выслал его в Бразилию. Дезами отсидел 6 месяцев, написал книгу «Кодекс общности» (1842), и стал единственным теоретиком, который выводил коммунизм из эгоизма, а не гуманизма. Эту его идею Чернышевский позже изложил в романе «Что делать?» как теорию разумного эгоизма.

В коммунистическом движении Франции к 1842 г. уже оформилось три направления.
1. Дезами выступал за создание компартии и участие ее в выборах, что устраивало Луи-Филиппа.
2. Бланки придумал диктатуру пролетариата (Маркс в 1850 г. этот термин и идею заимствовал у бланкистов в Лондоне) и пытался с Барбесом реализовать ее в 1839 г. с захвата парламента, за что оба надолго сели.
3. Кабе отказался от обоих вариантов. Он исходил из старой идеи Сен-Симона и Фурье: экономика определяет политику, поэтому надо создать много экономически эффективных коммун, количество перейдет в качество, и экономика продиктует свои условия государству.

Луи-Филипп был в этом согласен с Кабе, и дал ему «зеленый свет». Поэтому у Кабе не вызвало энтузиазма появление в феврале 1845 г. Маркса с планом в стиле Дезами. В августе 1846 г. к Кабе повторно явился Энгельс, и тот опять отказал. В апреле 1848 г. Маркс и Энгельс дважды пытались встретиться с Кабе, но он их не принял, и они оставили ему записку, что едут в Германию и он еще услышит об успехах в ней коммунизма. Так как с Кабе договориться не удалось, а российские либералы в Париже (Анненков, Боткин и Г. Толстой) деньги Марксу одалживали, но финансировать его проекты не планировали, то в августе 1845 г. Энгельс повез Маркса из Брюсселя в Лондон знакомить с Шаппером и местным «Союзом справедливых» Вейтлинга.

Карл Шаппер (1812-1870) был видной личность. В 1833 г. он от «Vormärz» руководил штурмом казарм во Франкфурте, с 1834 г. сражался в Италии в отрядах Мадзини, в 1839 г. вместе с Бланки и Барбесом атаковал парламент, избежал ареста и осел в Лондоне, где с часовщиком Иосифом Моллем (1812-1849) возглавил местную секцию «Союза». Доктор философии Маркс произвел на обоих сильное впечатление и его приняли в «Союз», состоявший из мигрантов-ремесленников, с немецкой пунктуальностью плативших взносы. Марксу поручили создать в Брюсселе, там уже жил и первый редактор «Рейнской газеты» Мозес Гесс, группу «Союза» и поддержали его идею масштабной пропаганды коммунизма через создание просветительских обществ немцев-мигрантов. Попутно сложилась и коалиция против отца-основателя «Союза» Вейтлинга, но сначала Марксу предстояло «разобраться» с Грюном.

Карл Грюн (1817-1887) был земляком Маркса. Он тоже родился в Вестфалии, и учился вместе с Марксом в университетах Бонна и Берлина. Но Грюн был из семьи многодетных учителей, и не мог как Маркс, купить себе диплом в Йенском университете. (Маркс 6 апреля 1841 г. отправил туда почтой диссертацию «Различия между натурофилософией Демокрита и натурофилософией Эпикура» и 15 апреля получил по почте диплом доктора). Поэтому Грюн, чтобы не служит в оккупационной прусской армии, уехал в 1838 г. во Францию, где работал в газетах. В 1839 г. Грюн издал свою первую «Книгу путешествия по Балтии и Рейну» (прообраз «Дневника мотоциклиста» Че Гевары). В 1842 г. он приехал в Баден и стал редактором вечерней «Mannheimer Abendzeitung», ‒ первой газеты республиканцев и демократов. Через полгода власти ее закрыли, Грюна отчислили из университета за радикализм, но он стал известен как революционер и его статьи охотно печатали оппозиционные газеты. В 1843 г. он переехал в Кёльн, где Маркс был редактором «Рейнской газеты», и стал редактором более радикального «Рейнско-Вестфальского вестника» и идеологом местных социалистов. Об отношениях Маркса и Грюна в это время ничего неизвестно, но их газеты конкурировали. В Кельне Грюн познакомился с Гессом, через него с Фейербахом, – оба надеялись: тот обоснует коммунизм с позиций философии. В отличие от Маркса, Грюн подружился с Фейербахом, стал его биографом, и в бельгийской эмиграции написал историю развития материалистического взгляда на историю, без упоминания Маркса.

В 1844 г. он и Маркс вновь встретились в Париже в «Союзе» Вейтлинга, где Грюн уже стал авторитетом. Они подружились с наезжавшим из Лиона Прудоном, и Грюн обещал ему перевести на немецкий его будущую книгу «Философия нищеты», в которой Прудон, как и Маркс, обещал новую политэкономию. Сам Грюн тогда писал книгу «Социальные движения во Франции и Бельгии» (1845). В феврале 1845 г. Грюн и Маркс опять оказались вместе в Брюсселе. Прудон регулярно писал Марксу о работе над книгой и тот после поездки в Лондон понял: если Грюн книгу Прудона переведет, то немцы станут прудонистами, а не марксистами. Поэтому Маркс написал Прудону: Грюн – это литературный жулик, он переведет и издаст книгу, но не заплатит. Прудон был из рабоче-крестьянской семьи, с детства не доверял буржуям и не имел университетского диплома. Поэтому он поверил доктору Марксу, как грамотному защитнику пролетариев, и разорвал договор с Грюном. Но Марксу это не помогло. В 1846 г. «Философия нищеты» Прудона вышла, и вскоре появилось три ее издания на немецком. Прудон по дружбе прислал Марксу экземпляр на рецензию. Маркс написал малосодержательный памфлет «Нищета философии» и в 1847 г. издал его за свои деньги из наследства. Если книга Прудона вызвала фурор, то его книга продавалась плохо и на французский ее не переводили, а Прудон не читал по-немецки и не реагировал. Но цензура в России допустила ее к продаже, так как Маркс ругал опасного социалиста Прудона.

Вместе с этой интригой против Прудона Маркс начал в 1846 г. и «крестовый поход» против Грюна, и вел его до революции 1848 г. В мае 1846 г. «партия Маркса» в «Союзе» из 6 человек приняла «Циркуляр против Криге» – друга Грюна, который в Нью-Йорке издавал немецкоязычную газету «Volks-Tribun». Маркс обвинил Германа Криге и его газету в идиотизме, мещанстве, предательстве коммунизма и дела пролетариата, а также в дружбе с «американскими националистами» из «Молодой Америки», добивавшейся бесплатной раздачи земли мигрантам из Европы. Маркс потребовал от Криге покаяться и опубликовать «Циркуляр» в своей газете. Вейтлинг отказался подписать «Циркуляр», чем ускорил свое изгнание из «Союза».

Революция 1848-1849 гг. прервала эти войны Маркса. Он приехал в Кельн, где год издавал «Новую Рейнскую газету». В это время Грюн рядом победил на выборах в Трире (родина Маркса) в общегерманский парламент, где вошел в его крайне революционную фракцию, участвовал в штурме арсенала в Берлине и эмигрировал в Бельгию. Из Лондона в Кельн в 1848 г. приехал и Шаппер создавать боевые дружины. В сентябре 1848 г. прусские солдаты в Кельне пристали к девушке, за нее вступилась милиция, была драка на саблях, дружины Шаппера подняли восстание и заняли горсовет при поддержке горожан. Но когда кельнцы увидели: новый горсовет состоит почти из одних сотрудников «Новой Рейнской газеты», то утратили интерес к процессу. Энгельс и Молль участвовали в отряде Августа Виллиха в восстании в Бадене и Пфальце в 1849 г. Молль погиб, Энгельс пешком ушел в Италию и добрался до Лондона, где уже жил Маркс с семьей. Так в 1849 г. немецкие коммунисты встретились в Лондоне с французскими коллегами, которые там оказались в 1848 г. после поражения июньского восстания в Париже. В 1850 г. немецкий «Союз коммунистов» объединился с французским «Союзом революционных коммунистов» во «Всеобщий союз революционных коммунистов». У немцев лидировал Маркс, который назвал шарлатаном Вейтлинга, морально надломленного ситуацией в Германии, и подтолкнул его к эмиграции в США. В ходе революции в Германии возникло много коммунистических групп разной направленности, в Берлине лидировала группа Стефана Борна, но они не слушались ни Вейтлинга, ни Маркса. Маркс имел влияние в Кельне и отчасти в Лондоне. У французов лидировал Эммануэль Бартелеми (1820-1854). В 19 лет он участвовал в атаке 1839 г. Бланки и Барбеса, получил пожизненное заключение и вышел...

Продолжение здесь - http://vnews.agency/exclusive/43416-pochemu-kommunisty-hoteli-ubit-marksa.html

scriptorru писал(а) 18.10.2016 :: 11:32:36:


Предыдущий автор объясняет откуда она "есть"...

Дилетант писал(а) 18.10.2016 :: 23:34:07:

Русофобия, это только к великороссам? Или ко всему "триединому народу"?

Дилетант писал(а) 18.10.2016 :: 23:47:35:


Так Антиросс это Маркс или Климовский?

Дилетант писал(а) 19.10.2016 :: 00:02:50:


Он там против малороссов и белорусов тоже высказывается?

Тогда, следует думать, что он просто "славянофоб"?