павел
Частый гость
Вне Форума
Я люблю этот форум!
Сообщений: 322
|
Екатерининское царствование было эпохой в истории русского Г. Просвещенная императрица в своем законодательстве старалась устроить Г. на иных, более рациональных, началах, выдвинула новое понятие Г.
Межевой Инструкцией 25 мая 1766 г. Екатерина отграничила городские земли от уездных, а своим “Учреждением для управления губерниями” 1775 г. децентрализовала городское управление.
Губернские магистраты по отношению к городовым магистратам данной губернии получили то же значение, какое раньше имел Главный Магистрат по отношению к магистратам и ратушам всей России.
Высшей инстанцией по отношению к губернскому магистрату становится местная палата, делающая ненужным существование Главного Магистрата,- и “это центральное учреждение исчезает”.
Но несмотря на эту коренную перемену в постановке городского управления, все-таки и по Учреждению о губерниях Г. по-прежнему явился установлением сословного характера.
По-прежнему, считая принадлежащими к городскому сословию не всех городских обывателей, а только купцов и мещан, закон склонен, как и раньше, смотреть на торгово-промышленных людей, по крайней мере, на большинство их, как на государственных тяглецов; но теперь эти тяглецы разделяются по объявленному капиталу 1) на платящих подушный оклад – это те, которые имеют не свыше 500 р., 2) на неплатящих его,- это те, которые имеют свыше 500р.; они должны были, вместо подушной подати, платить процентный сбор с их капиталов, и, наконец, 3) на не платящих и % сбора,- это фабриканты и заводчики, которые тем самым выделялись, в интересах развития промышленности, в привилегированную социальную группу.
Таким образом, в соответствии с происшедшей в среде торгово-промышленного класса дифференциацией, законодатель, не освободившийся от фискального взгляда на него, различно ставит разные группы городского сословия по отношению к государству, сообразуясь с их материальным состоянием и их государственными повинностями.
Освобождая группу заводчиков и фабрикантов, обязанных тянуть к государству крупною промышленностью, совсем от денежных взносов в казну, законодатель тем самым еще более усиливает их значение в среде городского общества и, следовательно, в городском управлении.
Поворотным моментом к современному муниципальному управлению является “грамота” Екатерины II на права и выгоды городам Российской империи (1785 г.).
“Городовым Положением” этой “грамоты”, прежде всего, предписывалось: “город строить по утвержденному плану за подписанием руки Императорского Величества”; затем, за городом подтверждались “правильно принадлежащие по Межевой Инструкции или инако законно земли, сады, поля, пастьбы, луга, реки, рыбные ловли, леса, рощи, кустарники, пустые места, мельницы водяные и ветряные”, словом, вся городская недвижимость, которою он мог “пользоваться мирно и вечно на основании законов”.
При составлении “Городового Положения” 1785 г., Екатерина широко воспользовалась теми материалами, которые остались после “уложенной” Комиссии 1767 г., как результат громадной работы ее частных комиссий в период 1767-1772 гг.
Источники “Городового Положения” разнообразны: кроме “Экстрактов из законов лифляндских, эстляндских и финляндских, выбранных при Комиссии сочинения проекта Нового Уложения 1767 г.”, Екатерина, усердно подготовлявшаяся к законодательствованию чтением иностранных юридических трактатов (Блекстон), не обошла своим вниманием и подлинных иностранных законоположений, относящихся до городского устройства (Шведский цеховой устав 1669 г., ремесленный устав 1733 г.); из русских источников главное и прямое влияние оказала на “Городовое Положение” “Жалованная грамота дворянству”, составленная несколько раньше составления “грамоты” городам.
Это влияние “Жалованной грамоты” выразилось, между прочим, в разделении горожан на 6 разрядов, аналогичным 6-ти разрядам, на которые было разделено дворянство. Разряды эти следующие: 1) “настоящие городовые обыватели”; это “те, кои в городе дом или иное строение или место и землю имеют”; 2) купцы [с 1783 г. купечество было освобождено от натуральной рекрутской повинности (ук. 3 мая):на каждого рекрута оно должно было вносить в казну 500 руб.] : 1-ой гильдии, объявившие “за собою капитал от 10.000 и до 50.000 р.”; 2-ой гильдии – не менее 5.000 р. и 3-ей – не менее 1.000 р.; 3) цехи, т.е. “мастера,подмастерья и ученики различных ремесел”; 4) “иногородние и иностранные гости”, которые “ради промысла или работы, или иных мещанских упражнений” приписывались к городу; 5) “именитые граждане”, уже прошедшие городскую службу по выборам и получившие “название степенных”, ученые с академическими или университетскими аттестатами, или иными письменными свидетельствами о познаниях, призванными, по испытании, в Российских Главных Училищах, художники, а именно, “архитекторы, живописцы, скульпторы и музыкосочинители”, имеющие или академическое звание или признанные аттестаты – “о своем знании и искусстве”; капиталисты, объявившие капитал не менее 50.000 р., банкиры, занимающиеся переводом денег и обладающие капиталом не менее 100.000 р., оптовые торговцы, кораблехозяева, отправляющие “за море” “собственные корабли”; 6) посадские старожильцы города, в нем родившиеся, а также и вновь поселившиеся, кормящиеся промыслом и черной работой и не записанные в другой класс “городовой обывательской книги”.
Все эти разряды, или классы, имевшие характер сословных групп, составляли “общество градское”, как особое юридическое лицо: во всесословности города и заключалась новая идея городского устройства.
Раз в три года городские обыватели всех 6-ти классов созывались на собрание, на котором, согласно Учреждению о губерниях, выбирались городской голова, бургомистры и ратманы, а также заседатели губернского магистрата и совестного суда на три года (но старост и судью словесного суда тому же обществу предписывалось выбирать ежегодно).
В этот же момент общество граждан, не получившее права обращаться непосредственно к верховной власти, могло делать представления губернатору о “нуждах и пользах” города. В собрании “общества градского” могли участвовать все граждане, но право голоса и право избрания в городские должности (пассивное право) имел лишь тот, кто был не моложе 25 лет и обладал капиталом, %% с которого были не “ниже 50 рублей”; “безкапитальный” и не достигший указанного возраста не имел даже права “сидеть” в собрании градского общества.
Сверх того, учреждались две думы – общая и шестигласная. Общая дума (которую не надо смешивать с собранием “общества градского”, хотя в практике “функции” этих двух учреждений смешивались ) составлялась по сословному принципу.
Тоже раз в три года в каждой части города собирались отдельно жители каждого из 6-ти классов “градского общества” – по куриям и выбирали из своей среды представителя; совокупность представителей каждого класса в общей думе должна была дать всего один голос; следовательно голосование зависело не от большинства ее членов, а от большинства сословных представительных групп, пришедших к тому или другому заключению.
Общая городская дума ведала хозяйство и благоустройство города; эта дума должна была играть распорядительную роль по делам, входящим в ее компетенцию, и собираться по мере надобности.
Она из своей среды избирала от каждого из 6-ти разрядов по 1 члену в шестиглассную думу, которая ведала текущие дела города, собиралась раз в неделю; но было позволено собираться и чаще, если того требует нужда и польза.
Городской голова председательствовал в обеих думах. Обе думы не имели права вмешиваться в судебные дела между жителями города, оставленные в строго сословной компетенции магистрата.
Недовольным тою или другою думою предоставлялось приносить жалобу в губернский же магистрат; в общем компетенция магистрата, получившего как бы право надзора за думами, и компетенция самих дум достаточно смешивались и в законе, и в жизни; сословный магистрат и всесословные думы заведывали делами одного и того же порядка.
Однако, сословность взяла вверх. Не говоря о видной контролирующей роли магистрата, общая дума, заслоняя собой собрание “общества градского”, скоро из органа всего городского населения превратилась в орган купцов и мещан.
Во главе градского общества по-прежнему осталось именитое купечество, преимущественно первых двух гильдий. Ему несомненно принадлежала и решающая роль в городском самоуправлении, в магистрате и шестигласной думе, которая на практике управляла городским хозяйством, мало считаясь с общей думой, собиравшейся очень редко.
Если именитое первостатейное купечество и не добилось шпаги, которая испрашивалась им в “уложенной” комиссии, то оно зато получило право ездить по городу в карете парою и четвернею; в карете же, но только парой, а не четверней, было позволено ездить купечеству 1-ой гильдии, парою же, но не в карете, а в коляске, получили право ездить купцы 2-ой гильдии; именитое купечество было освобождено от телесных наказаний, от коих не освобождалось купечество 3-й гильдии, лишенное права владеть фабриками и заводами, а также загородными дворами и садами; этому купечеству ездить по городу в карете совсем запрещалось, а в экипаж, соответственный 3-ей гильдии, запрещалось впрягать более одной лошади.
Все это указывает, как государственная власть, тоже пользуясь дворянскими аналогиями, внимательно относилась к высшей городской буржуазии. В руках этого общественного слоя, городской олигархии, и находилось городское самоуправление.
Таким образом, высказанная Екатериной идея “общества градского”, идея всесословности города, тогда не перешла в городскую жизнь. Эта императрица сделала лишь безнадежную попытку соединить в одно социальное целое городские группы, разделенные своими правами и обязанностями и не имевшие между собою солидарности, основанной на общих материальных и духовных интересах.
В конце концов, на практике выходило, что в торгово-промышленном посаде, каким (несмотря на данный ему грамотой 1785 г. герб) остался и екатерининский город, действительными господами были представители сильной правительственной власти, в губернском – губернатор, в уездном – городничий.
Из-под фактической власти правительственной администрации не вышла и городская полиция и в тех городах, где в 1782 г. была учреждена “Управа благочиния” (по Учреждениям о губ. 1775 г., не отмененным и в 1785 г., в столицах были обер-полициймейстеры, в губернских городах полицийместеры, в уездных коменданты и городничие; раньше, с Петра I, полицией заведывали в Петербурге – генерал-полицийместер, в Москве – обер-полициймейстер, в городах – воеводы и губернаторы чрез магистраты и ратуши) – учреждение смешанного состава, где рядом с городничим и приставами уголовных и гражданских дел заседали два городовых ратмана; но суть дела была не в них, а в городничем: где во главе полиции стоял обер-пилициймейстер, там совсем не было введено “Управы Благочиния”.
Немудрено поэтому, что, при фиктивном градском обществе, при малом на деле значении общей думы, более или менее активная шестигласная дума превратилась в првительственный орган лишь с выборным сословным составом.
Под воздействием той же администрации был и городовой сиротский суд, установленный еще по “Учреждению о губерниях” и, как и “Управа Благочиния”, подтвержденный “Городовым Положением”, - учреждение уже не смешанного состава, с выборными – городским головой, двумя членами магистрата и городовыми старостами.
С таким общим характером своего устройства и значения, но в то же время и с новой идеей города, как всесословного общества, послужившей будущему, русские города встретили XIX век.
Фактическое бесправие русского города XVIII в. обуславливалось слабым сравнительно с Западной Европой развитием промышленности и торговли в России. Петр I, стремившийся поднять доходность с города не только чрез упорядочение муниципального управления, но и чрез развитие профессиональных занятий горожан, много хлопотал о торговле, промышленности, ремесле, путях сообщения… И толчок, данный петровской эпохой экономической жизни страны, двигая развитие крупной торговли и фабрично-заводской промышленности, а вместе с тем и денежного хозяйства, увеличивая количество капиталов, тем самым вызывал и развитие некоторых городов, в особенности Петербурга, а также поволжских – Твери, Казани и Астрахани.
Последние сильно поднялись после прорытия Вышневолоцкого канала и установления по нему торговых сношений между Петербургом и Поволжьем, а чрез последнее, между европейским Западом и азиатским Востоком.
При Екатерине II, с приобретением Россией северно-черноморского побережья, начали возникать и развиваться города на Юге.
В соответствии со всем этим и было то внимание, с каким отнеслась к городу Екатерина II, - и ясно, что сословное управление его строилось императрицей на достаточно твердой социальной почве.
Но при всем том, в общем, русский город в XVIII в. не мог похвалиться, что он в народной и государственной жизни занял место, подобное месту западно-европейского города.
Самое количество России было непропорционально ее громадным пространствам, почему, при введении Екатериной “Учреждений о губерниях”, пришлось наличное число городов (свыше 250) увеличить вдвое посредством превращения в города сел; многие из последних (целая сотня) так и не поднялись до настоящего города и были разжалованы снова в села.
Да и большинство старых городов представляло очень захудалый, скорее сельский, чем городской вид, и мещанство многих из них по старине занималось хлебопашеством.
Причины плохого развития русского города в XVIII в. лежали там же, где лежали причины в общем слабого развития торгово-промышленного оборота России: в преобладании натурального хозяйства (над денежным), в крепостном праве и правительственном абсолютизме, давивших общественную самодеятельность и личную инициативу.
Петербургская Россия, хотя не в той мере, как Московская, продолжала быть не столько торгово-промышленною, городскою, сколько земледельческою, сельскою страной.
Литература: И.Д.Беляев, “Города на Руси до монголов” (Журн. Минист. Нар. Просв. 1848 г.,I); И.С. Беляев, “Из истории Новгорода” (Русская Старина,1909,XI кн.); Ключевский, ”Боярская дума”; Милюков, “Очерки по истории русской культуры”,I; Чечулин, “Города Московского государства в XVI веке”; Дитятин, “Устройство и управление городов в России”; Кизеветтер, “Посадская община в XVIII в.”;его же,“Город.Полож.Екат.II 1785 г.” ; Фирсов, “Правительство и общество в их отношениях к внешней торговле в царствов. Екатерины II”; его же, “Некоторые черты из истории торгово-промышленной жизни Поволжья”.
(по данным энциклопед. библиограф. общества XIX в. Город (1-ая часть))
|
Страниц: 
