Грустные размышления об ушедшей эпохе Никогда в этом мире не было лучшего мусорного бочка для пылесоса советской пропаганды, чем оба полушария мозга простого советского человека. Начиная с 19 столетия в этом все еще до того уж несовершенном мире, ну впрямь как чертики из табакерки, объявились и сразу в превеликом множестве ярые борцы со страшным общественным злом. А оно фактически пришло с человеческой натурой в настолько близкие отношения, что всерьез стало походить на некое ничем неотделимое от него единое целое. Можно сказать, как те кандалы, что влитую срастались с несчастными узниками старинных подземелий. Да только - это лютое недобро все же никак не проистекало из сути его (человека) животного происхождения. Рабство, а говоря иначе угнетение ближнего своего, некогда в очень далеком прошлом совершенно не было уделом человека-зверя. Это насквозь явный продукт цивилизации и шлак того возвышенного величия, которое можно лицезреть воочию - посещая великие исторические места. Конечно же без всяких вопросов - это вполне естественно, что подобное прискорбное положение вещей во всем противоречит самым лучшим человеческим чувствам. Именно исходя из этого разум культурных и просвещенных людей - решительно противопоставил себя данному положению вещей и впрямь вознамерился привести весь столь многообразный окружающий нас мир в полнейшее соответствие чьему-то возвышенно-лучезарному облику и подобию. Этому эксперименту по столь значительному изменению к лучшему человеческой психологии и переустройству всей структуры цивилизованного общества уже заранее была уготована жуткая судьба возродить процветавшее в древности идолопоклонство со всеми его атрибутами и прежде всего человеческими жертвоприношениями во имя лучшего будущего. Причем никак и не могло быть как-то иначе! Уже исходя из того, что более всех прочих в большой барабан войны с общественным злом бьют, именно те кому всего-то навсего до самой крайности охота играть роль главной скрипки в общественном оркестре, да вот не сподобилось в смысле общественного положения. Аристократическое происхождение может заменить лиана фальшивой идеи и обезьянка умеющая виртуозно строить рожи своему обнищалому народу уже взбирается на импровизированный, новый трон Или же таких макак кривляк может быть хоть отбавляй и они в конечном счете станут лишь преддверьем хитрому коту, что сумел превратить всю свою страну в большой аквариум, где он мог сожрать любую рыбку, вне зависимости от ее величины и значимости. Разрыв между желаемым и возможным, пролегал через глубокий овраг совершенно различного по всем своим формам и параметрам мышления у разных социальных групп человеческого общества. И это в принципе никак не могло быть иначе - уже только исходя из того, что не было и не могло быть ни малейшей связи между процессом мысли у мечтателей либералов и простого люда, живущего в крайней нищете. Как в целом здраво (хотя и с оговорками) было подмечено у братьев Стругацких в их романе “Обитаемый остров”, всю философию в условиях, когда душа едва держится в теле, вытесняет по существу биология жизненных процессов, протекающих в организме. Я конечно переврал, и расширил цитату, но в те времена ее нельзя было так развить из-за опасений возможности проведения нежелательных исторических параллелей. Причем это сказано про людей когда-то получивших вполне достойное высшее образование. В таком случае, что же вообще можно сказать о людях не умевших даже за себя расписаться, иначе как крестиком. Именно для такой вот бедноты вроде как и была совершена ВЕЛИКАЯ ОКТЯБРЬСКАЯ революция. Да только на их бесчисленных и безымянных могилах крестов, никто так и не поставил. Да, и каяться за содеянное похоже до сих пор никто так и не собирается. Может попросту некому? А осознание такой насущной необходимости лучше всего было бы выразить в сносе всех памятников Ильичу. А на тех же постаментах должны стоять монументы всем жертвам большевистской революции! Те кого эта дикая несправедливость так и не в чем ( и слава Богу) не коснулась и сегодня не понимают, что именно произошло с их страной. Кто был никем тот завладел всем и превратил немалую часть своего общества во что-то очень даже себе подобное. Ведь даже образованные люди, невинно отбывавшие длинные, а подчас и короткие, как сама их жизнь сроки в условиях ГУЛАГа в эпоху лихолетий - сталинских времен были, в самой большей мере, заняты разве что мыслями о еде и тепле. Причем как раз для этого они и были отправлены за колючую проволоку и обложены псами с нечеловеческими лицами или же с собачьими мордами. А если говорить о народе, то несмотря на его хватку и зоркий взгляд на все то что происходит в стране - он никуда не пойдет без поводыря коим и должна быть интеллигенция. Я имею в виду путь разума, а не бешенство, крушащее все до чего только дотянутся руки. Истинный мозг нации не ведет каждого в отдельности за ручку по жизни, а всех сразу через школу, армию и место работы. Именно там и должна проявляться в своем вполне естественном виде забота о простом, необразованном человеке. Такие люди, даже будучи сытыми равнодушно пассивны и почти невосприимчивы к любым позитивным изменениям в духовной сфере. Научить, а не при помощи злой силы принудить данных личностей достойно мыслить, как и вывести их из тьмы глубокого невежества в котором они беспробудно пребывают во всем, что касается их человеческих прав, представляется оптимально вероятным, почти исключительно в одном только детстве или же отрочестве. Поскольку одно лишь молодое поколение, можно попробовать перевоспитать в несколько ином духе. Да и то это ни в какой мере не может быть навязано, а всего лишь предложено в виде свободного выбора. Подобное действие уже было когда-то с успехом осуществлено первыми проповедниками христианства среди детей язычников. Разве воскресенье став выходным днем не облегчило во многом тяготы народа? А все попытки российской интеллигенции посеять семена европейского либерализма на русской почве были грубы и безмерно далеки от той реальной помощи, в которой так нуждалась в то время страна. Интеллигенция могла бы бить во все колокола по поводу безграмотности русского народа. Однако же настоящие, массовые походы студентов в деревню начались лишь с настоящим, глубоким укоренением - советской власти. А само угнетение бедноты привилегированными классами ликвидировать никак невозможно, так как оно зиждется в самой глубине души и сердца бедняка, его прямая и неизменная зависимость от хозяина и его прихотей. И что еще остается тому кто беден и должен работать «на дядю» кроме как надеяться, что этот самый власть имущий дядя будет с ним добр, мудр и справедлив. Причем лучший начальник все же тот, кто знает своего работника в лицо, и может выслушать все его жалобы на те или иные трудности, чем тот, кто сидит в кабинете и если, чем, и занят так это возней с бесчисленными бумажками. В условиях революции рабочий, а тем паче крестьянин всего лишь меняет одно ярмо на другое, что явно не в его пользу. Новые хозяева жизни не могут быть хоть в чем-то лучше прежних уже только исходя из того плачевного факта, что власть достается им незаконно, и дабы укрепить свои позиции им требуется ликвидировать всех как видимых, так и невидимых глазу врагов. Потому что когда речь идет о чем-то принципиально новом – большая часть общества способна проявить себя врагом перемен. Именно из-за этого ради предотвращения всяких какие только возможны мятежей и нужно было, чтобы все боялись всех и не доверяли никому. Причем постепенно для отчетности и поощрения все местные структуры начали этих недругов просто напросто изобретать. А власть введя эту превентивную меру для ликвидации на самой что ни на есть ранней стадии любых против себя заговоров - постепенно прониклась убеждением, что кругом одни враги. Кроме того враждебные устоявшейся власти интриги в высших сферах советской власти можно было надежно предотвратить только выделив из всех одного вождя так чтобы всякая попытка его переизбрания выглядела откровенным святотатством и покушением на все сложившиеся устои общества. Из всего этого следует лишь один возможный вывод – такое государство должно перестать быть частицей цивилизации и его надлежит совершенно изолировать от внешнего мира, а также тяжелой пятой террора всецело прижать к ногтю. Во имя того, чтобы никто даже и помыслить, не смел о возврате к прошлым временам. Таким образом, в большую политику супротив их воли оказались вовлечены люди о ней и не помышлявшие. И никакая преданность идее, не была панацеей от всех бед, так как она постоянно видоизменялась и человек, дабы выжить должен был стать бесхребетной и безынициативной единицей большого общественного механизма. А кроме того экономические рычаги такого государства настолько слабы, что со временем возникла прямая необходимость в каторжниках, которые должны были трудиться за баланду, а иначе такая страна с столь неудобоваримым для человеческой психологии режимом хозяйствования очень скоро оказалась бы полным банкротом. Лес валили не для освоения целины, а для того чтобы продать проклятым капиталистам и тем самым поддержать до нельзя шаткую социалистическую экономику. Право на труд в Советском Союзе стало правом раба, человек был лишен всех остальных человеческих прав, и прежде всего ранее существовавшей свободы организованного протеста против непосильных условий труда. В старой России забастовщиков, не сажали в тюрьмы и не расстреливали на месте, как это часто случалось во времена становления советской власти. За саботаж расстреливали, а это та же забастовка разве что только переименованная большевиками в некое более жуткое преступление против власти, чем убийство жандармов, потому что за это революционеров ждал суд, а рабочего отошедшего от станка из-за голодного обморока ожидала пуля в висок, безо всяких разбирательств. "Раз гад спит значит от работы отлынивает"! И это не какие-то пустые слова за ними стоят конкретные расстрелянные, голодные люди и их умершие с голоду семьи, если не было хуже. Я уверен, что часть сегодняшних озверелых уголовников - это потомки тех людей, что были сброшены в эту яму, и их предки были честными рабочими, являвшими собой лучшую часть пролетариата. А не тех, что были безропотными рабами. Да, и землевладение в дореволюционной России после отмены крепостного права, уже никогда более не было одной лишь привилегией богатых помещиков. Потому что не было никакого недостатка в хороших хозяевах, умевших и любивших работать. Во владении зажиточного крестьянства ведь тоже была своя земля, да и было у этих людей искреннее желание этот свой надел как следует обрабатывать. Россия кормила своим зерном пол Европы. При помощи кнута таких успехов никак не добьешься. Батрачество, а иначе сезонные работы в поле отменить пока что еще никак не представляется возможным. В будущем людей смогут сменить разве что роботы. А сегодня, как и вчера можно лишь заменить одних батраков другими. В советские времена при новых сатрапах такими батраками со временем стали студенты различных вузов. Что же касается ликвидации безграмотности советской властью, то это было сделано лишь с одной только целью, а именно ради того, чтобы можно было беспрепятственно промывать сельчанам мозги при помощи наглядной агитации. Ведь все новые «иконы» были с восторженными воззваниями. Что же касается свободы то это вообще полная белиберда. Ведь всего-то разве что, если на какое-то короткое время избавить незатронутых высокой культурой людей от угнетения, то прежде всего, отдаляешь их от так и не слившихся с их духовной сущностью всех признаков цивилизации. И вскоре, насладившись всласть беззаконием, они создадут себе ярмо покрепче, чем прежнее. Конечно же, возвышенные личности мечтавшие о революции имели в виду прежде всего справедливое общество без нищих и рабов, однако реальность не всегда однозначно адекватна нашим лучшим духовным устремлениям и всяким там возвышенным чувствам. Сама попытка превратить Шарикова в некую чрезвычайно развитую личность была уже заранее обречена на полную неудачу даже, если бы профессор Преображенский вывел бы его в виде Гомункулуса и впрямь воспитал как собственного сына. Это и хотел сказать врач, а не только писатель Михаил Афанасьевич Булгаков, но не стал подробно развивать свою мысль в этом направлении, так как прекрасно понимал, до чего же на него взъедятся все истово верующие в неудержимость лавины духовного прогресса. А сегодня есть люди, использующие имя Шариков как нарицательное и делающие из Шарикова жупел. Они совсем позабыли, как собственно Шариков вообще смог оказаться в профессорской квартире. Преображенский, как умный человек, никак не мог видеть в Шарикове врага. Поскольку образованные и умудренные жизненным опытом люди, никак не могут ненавидеть то, что было создано их же собственными руками, причем на совершенно добровольной основе. Исключением могут быть разве что люди до крайности амбициозные и эгоистичные. Профессор Преображенский таким не был. Однако кто же осмелится отрицать столь аксиомный факт его буквально лютой ненависти к Швондеру? И это притом, что она была начисто лишена всякой черносотенной окраски! А ведь именно Швондера, профессор Преображенский, грозился сначала пристрелить, а потом и повесить на первом же суку. Швондер, вручил в руки Шарикова, маузер и полномочия. Не заручившись помощью услужливого управдома, Шариков смог бы разве что занять естественную для него социальную нишу. Швондер, олицетворяет собой крайне низменную личность, во всем своем подходе к жизни, опиравшимся на авторитеты большевизма. Без них он всего лишь только чистый лист бумаги весь «исчерканный грязными чернилами» имперского шовинизма. Подобное отношение не было «привилегией евреев», а в той или иной мере относилось ко всем инородцам. Достаточно вспомнить мытарства Тараса Шевченко в его ссылке. Шевченко старались уничтожить как творческую личность за то, что он посмел развивать украинскую национальную идею. Не имело не малейшего значения, пытался ли он противопоставить ее русской национальной идее или же вовсе нет. Сам этот факт был тягчайшим преступлением в глазах царских чиновников, которые в национальном вопросе были завзятыми шовинистами. «Бей чужих, чтобы свои боялись», было их постулатом и данью памяти предкам. Народ в России прост, невежественен и замордован еще «со времен царя гороха», но интеллигенции все же стоило бы хоть иногда вспоминать и о Михайло Ломоносове. Деятельность сына поморского рыбака Ломоносова позволила открыть другие имена помельче, но они тоже внесли свой весьма определенный вклад в дело науки. В случае же отсутствия Ломоносова как исторической личности они остались бы безвестными простолюдинами 18 столетия. «Ломоносовых», конечно же, раз два и обчелся, но гениев всегда было мало и оттого они так бесценны. Королев, выдающийся гений советской космонавтики при Сталине махал кайлом, а если б он там дуба дал, вот был бы тогда Гагарин первым человеком в космосе? А сколько же еще имен никому не известных, как и открытий, никогда не осуществленных сгинуло за колючей проволокой сталинских лагерей? Сочетание очень старого и совершенно нового - это огромное социальное бедствие для отдельно взятого государства. Общество всегда являет собой крайне сложную и хрупкую структуру, и любая его реконструкция должна осуществляться исключительно в виде легкого изменения в ныне существующем порядке вещей. Поскольку любые перемены должны быть тщательно согласованы и обдуманы по принципу «семь раз отмерь - один раз отрежь». В точности, как это с успехом происходит уже на протяжении столетий в старейшей во всем мире британской демократии. Разрушение каких-либо устоев цивилизованного общества, даже если оно где-то, да и в чем-то еще находится на стадии глубокого примитива, как это не печально неизменно приводит к его моральной деградации. Зло нужно выкорчевывать до самых глубоких его корней, доискиваясь до его затаенной причины, яростно же сражаясь с его ярко выраженными последствиями, добро часто терпит поражение и засоряется злом изнутри. Наиопаснейшим положением вещей, можно вот так прямо и остро охарактеризовать ту ситуацию, при которой идеалисты фанатики не только не порицаемы культурным и цивилизованным обществом, но и вполне явственно ощущают сочувствие к своим черным делам. Их целью было уничтожить всех, кто не соответствовал их представлениям о чести и благородстве от министра до полицмейстера. Эти люди в их глазах были обречены на смерть только лишь потому, что олицетворяли собой лицо ненавистного всем левым либералам государства. Первая же кровь, даже в том случае, если речь и шла о самом последнем негодяе, которого ( и по справедливости) следовало бы казнить по приговору суда могла лишь означать, что приближается ужасная буря, что надолго накроет мглою всю страну. И почти все последующие жертвы террора окажутся главными хранителями закона, противниками кровавой вакханалии, так что выходит, что ради торжества царства мрака их было архиважно уничтожить первыми. Борьба с религией, также является страшной бедой для неразвитого в смысле культуры общества. Человек просто не может остаться без надежды на лучшее будущее, что грядет и уж тогда точно затронет ласковым крылом и его. Отобрав у него эту надежду, нужно тут же найти ей некую замену. Когда же она выявляет себя в виде кровавого божка, которому приносятся человеческие жертвы, то назвать такое государство царством свободы можно разве что, если в отличие от некоторых не делить истину по принципу грязного и чистого, удобного и неудобного к чьему-либо духовному восприятию. Да то было царство свободы, но не более чем царство свободы зла, прикрывшегося как фиговым листочком лозунгами во имя добра и справедливости для всех трудящихся в поте лица своего. «Лес реальной жизни заболачивается, и на нем заводиться всякая нечисть, когда интеллектуальная элита живет за высокими облаками лишь изредка спускаясь вниз для беглого осмотра и не более того. Стругацкие коснулись своим пером данной ситуации в их повести «Улитка на склоне». Домик «человеческой улитки» - это ее накопленный веками опыт цивилизованного существования. В России он был уж слишком мал так что неудивительно, что во время приключившейся дикой непогоды, российской государственности просто снесло "крышу". Совесть и религия являются неразделимым целым у человека, которого не коснулась широкая длань просвещения. Воинствующий атеизм в России, привел к нивелированию 1000 летнего развития гуманности. Бывший ученик духовной семинарии создал новый языческий культ на его портреты, правда не молились, но на деле в его честь произносились дифирамбы воистину религиозного содержания. По всей стране звучали истерические покаяния тех, кто согрешил против партии, а будет точнее сказать против ее бессменного пожизненного генерального секретаря Иосифа Сталина. Это также было признаком нового культа причем не некого культа личности, как это принято считать, а культа языческого идола, непогрешимого и грозного, как сама Немезида. Этот обожествленный идол требовал крови не только для устранения врагов, но и для доказательства своей насущной необходимости народу, которым правило не правительство и даже не один человек, а железная маска бесчеловечной идеологии отрицающей право человека на его личность. Да правда, кто же может сказать хоть слово против того, что христианство в руках католических фанатиков превратилось в орудие уничтожения всего, что возвышалось над безликой серостью в дни фактического владения средневековой Испанией апостолами дьявола святой инквизиции . Но тут сама собой напрашивается прямая параллель с советской идеологией. В те времена даже бывали случаи, когда пастух, у которого волки загрызли овцу, спешил довести до сведенья святой в его глазах инквизиции, что он проклял в горах, вдали от человеческого жилья одного из христианских мучеников. Дело тут было в том, что для него инквизиция олицетворяла собой всевидящее око Бога. А люди, придающие себе некий “божественный облик”, служат культу своего садизма и ничему иному. Причина их нелюбви к ярким выдающимся личностям проста и понятна. Эти люди были потенциально способны отнять у них столь вожделенную ими власть. Как в свое время это делали инквизиторы, Советская власть опиралась на наивных фанатиков, истово веривших, что на пути к всеобщему счастью стоит не косность человеческого мышления, а конкретные люди эксплуататоры. В представлениях рядовых большевиков о мире начисто отсутствовал любой хоть сколько-нибудь конструктивный подход к жизни, они апеллировали к вере в светлое будущее, как к оправданию любых самых страшных зверств настоящего. На их действия не было да и не могло быть никакого суда, так как они по их убеждениям действовали во благо всего остального человечества, и они истово во все это верили. Идеология бич 20 века, он стал тем временем, когда была предпринята не одна попытка в кратчайшие сроки добиться того, что только начало зарождаться в виде теоретических выкладок. Для практического осуществления этих идей уйдет еще не одно тысячелетие. Одного желания и понимания как это должно выглядеть мало, нужны еще конкретные знания как все это осуществить на деле, а не на словах. Не зная ничего об управлении государством продвинуть его вперед по пути прогресса никак нельзя, а можно лишь повернуть его вспять в темные века средневековья. Бывшие кухарки и лакеи стали заправлять в новом государстве. Однако они не продержались бы у власти и часа, не заручившись активной поддержкой небольшой, но ярой части интеллигенции. В России жили люди, которые с великой радостью встретили революцию как избавление от вековых пут царизма. Главная беда заключалась в том, что в их очах горел огонь, позвавший за собой других - просто наивных людей. Есть же люди, что до сих пор без ума от «сладких пирогов книжных истин», и они же при этом так до сих пор и на дух не переносят «сажу из печи» их практического воплощения в жизнь. Поэтому все, что неприятно их взору они напрочь игнорируют, как несуществующее в самой природе вещей. Подобный подход обусловлен желанием превратить будущее в настоящее не ожидая пока отомрет дикость прошлого. И дело ведь тут совсем не в том, что высокохудожественные идеалы грешат против высших истин, а только в том, что теория всегда и во всем опережает практику. И все же удачные эксперименты следствие накопленного опыта, а не чей-то, «ослепленной молнией прозрения» горячности. После театрального захвата Зимнего дворца новая власть, тут же начала повсюду завинчивать гайки, уничтожая в самом зачатке всякую возможность сопротивления. Однако лишенная поддержки со стороны думающих людей эта диктатура была бы свергнута белым движением и осталась бы в истории, как большой погром в период безвластия. Однако Россия в те времена разрывалась на части силами реакции, и в связи с этим была весьма легкой добычей для любого тиранства, как правого, так и левого. Важно было лишь подобрать ключик к общественному сознанию, а куда делать поворот было делом техники и чьего-то хитрого проворства. Чуть ли не первым шагом временного правительства, которое было временным не сколько по одному названию, но по самой своей сути было мартовская амнистия уголовников, что привело к дестабилизации общественного спокойствия в стране в целом и в столице в частности. Это было сделано ради того чтобы народ попросился обратно в хомут и не рвался бы более с цепи. Ярмо было найдено и Россия была превращена в огромную тюрьму, тюремщики которой мечтали расширить ее до размеров всей планеты. Дикость как культ стала противоположностью «красивым словам» о светлом и недалеком будущем. Фашизм в 20 столетии возник в виде “антител” старого мира супротив величавых коммунистических сказок о близости оазиса счастья. Конечно же фашизм, как идея возник несколько раньше, еще в 19 столетии, но не нашел бы себе почитателей среди адски злых, но умных и образованных людей. Очень жаль, но таков уж исторический факт и если это было бы не так еврейский народ, не потерял бы при Холокосте треть от своего мирового исчисления. Почти полным исключением являлся разве что один только ефрейтор Гитлер, который был человеком масс отлично понимавшим, низменную психологию толпы. Она ведь податлива как воск в руках изуверов обещающих ей будущую радость безбедного существования. Но это всегда предназначается не для всех сразу, а лишь для неких избранных. Толпе внушается, что она то из этих избранных и состоит. Если кто не знает или же запамятовал по плану Барбаросса полагалась оставить в живых только два, три миллиона русских людей после окончательной победы фашизма во всем мире, или хотя бы на евразийском континенте. Из этого следует, что печи Освенцима не прекратили бы свою работу после уничтожения последнего еврея, а в них стали бы сжигать этнических славян, арабов и негров. Оставшиеся же в живых, учитывая жуткие условия их содержания, наверное еще, позавидовали бы усопшим. Конечно, найдутся люди, которые скажут, что, мол, цивилизация бы такого никогда не допустила! Я думаю, им бы стоило бы почитать книги людей вернувшихся из ада советских лагерей и задуматься, как цивилизация могла проглядеть, к примеру: коллективизацию. А может ей всегда было (извиняюсь) начхать на все, что тогда творилось в мире дикости и жестокости? И сегодня тоже далеко не все желают вчитываться в слова своих современников о вопиющих фактах присущих нашей эпохе. Для некоторых людей существуют одни разве что отдельные черные пятна на теле истории 20 века. Одним из таких пятен в их восприятии, безусловно, является 1937 год. Как будто кровавый террор против своего народа не начался еще в 1917. Подлинные события этой дикой и ничем неоправданной мясорубки не подаются никакому описанию. Народы населявшие шестую часть суши уничтожали, как самобытные образования, дабы превратить их в беспомощную и серую массу рабов, не помнящих своего родства. Фашисты имели планы сделать - это с другими народами, коммунисты же осуществили это на деле со своим собственным народом. Как уже было сказано выше, не будь советской власти, и мир, скорее всего никогда бы не узнал, что такое фашизм. Как заметил гениально почувствовавший свою во всех смыслах гибельную эпоху писатель Евгений Шварц «Единственный способ избавиться от драконов – это иметь своего собственного». Германская буржуазия обрела себе защиту в виде звериного лика коричневого дракона из-за панического страха перед красным. До новых времен технического прогресса во много раз опередившего всякое духовное развитие у человека современного (вряд ли во многом разумного) - существовали в основном лишь два класса - господа и рабы. Абсолютная власть часто совершенно развращает даже хороших от природы людей. А что же она же она может сделать с негодяями вооруженными до зубов идеологией извращающей и опровергающей все понятия цивилизованного общества. Основой их действий были величавые теории, которым экстремисты вроде Маркса и Ницше придали форму обработанного алмаза диктатуры, какого до них еще не знала история. Конечно среди тех, кто воплощал эту идею в жизнь было немало хороших людей, но тут как всегда сработал принцип открытый еще нашими далекими предками. « Добрыми намерениями уложена дорога в ад». Во времена новой просвещенной эпохи нашлось много желающих подтолкнуть колесо истории во всем, что касается его морально этической стороны. А это как раз та «ось, приложение к которой требует МАКСИМАЛЬНОЙ осторожности». И факты говорят сами за себя, что подобное воздействие приводит лишь откату назад в прошлое. К возрождению инквизиции (НКВД), как и к возникновению новых средневековых гильдий (колхозов). Горец, взявший в свои “лапы царственный скипетр” был лишь пешкой вылезшей в ферзи. В Сталине слились черты азиатского тирана, и римского императора. Это подлинная встреча востока и запада при самых трагичных обстоятельствах. Судьба России служившей буфером между Европой и Азией всегда была горестной. Советский режим был вполне естественным продолжением царизма, только без его утонченной мягкости к политическим преступникам вызванной духовными устремлениями европейской мысли то, что на лету подхватывалось в России. Красивые идеи и их осуществление на практике несколько отличаются как по времени так и по конкретным делам, которые необходимо провести для их осуществления. В Европе, кое-что из этих светлых общественных преобразований уже давно осуществилось на практике, а большевики вытравили творческую мысль, и не казенный подход к своему делу из душ целых поколений. Во скольких безымянных рвах огромной буквально залитой кровью империи лежат те, кто взяток не брал, и кому за державу было обидно? Немало хороших и честных людей заплатили жизнью за наличие у них гражданского сознания. На языке большевиков это называлось «зачисткой района от вредного элемента». После Октябрьского переворота во Францию, как и в другие страны, переселилось более 1,500,000 человек с высшим образованием. Советский Союз утратил богатейший интеллектуальный потенциал, о чем сейчас можно только горько сожалеть. Советская власть всегда была обращена к народу дулом амбразуры и не только в целях его устрашения. Люди, которые могли бы применять свои интеллектуальные способности ради создания благ для удобства людей, тратили все свои силы на создание военной техники. Кто-то думает, что он, мол, жил в великой империи и ради ее святых интересов можно было пожертвовать личными удобствами. Однако к примеру: американская империя за время второй мировой войны в два раза увеличила свой золотой запас. Это было сделано не за счет активной добычи золота на Аляске, а за счет русского золота, которым оплачивались поставки оружия и боевой техники в Советский Союз. Страна, имевшая возможность делать деньги на продаже оружия отдавала его в долг своим союзникам под обещания, когда-нибудь за него расплатиться. Это неминуемо сказывалось на уровне жизни трудящихся, а правильнее будет сказать горбатившихся на него людей. Из их зарплат было заранее изъята плата за бесплатное образование и медицинское обслуживание, содержание режима Кубы и военную как и экономическую помощь дружественным «папуасам Новой Гвинеи». В подобных условиях было просто невозможно рассчитывать на трудолюбие народа, который понимая, что его откровенно грабят сам тащил все что плохо лежит. Этим лишь ужесточая условия своего существования. А все же могло бы быть совершенно иначе учитывая тот факт, как охали, да ахали иностранные специалисты, когда им демонстрировали образцы ранее сверхсекретной военной техники. У России была отобрана возможность успешно конкурировать с Японией в области создания самых современных изделий ширпотреба. Ведь тогда бы русские телевизоры, магнитофоны, стиральные машины на самом деле ни в чем не уступали бы лучшим мировым образцам. Опыт Японии, превратившийся из полуфеодального государства в суперсовременную державу, может служить подтверждением моим словам. Однако для этого нужно было подтолкнуть колесо истории не в этическом, а в политическом смысле, что всегда приносило пользу, когда речь шла о реформах. После выражения народного гнева в 1905 году, можно было положить конец царизму, оставив монарху разве что некоторые церемониальные функции. Но испуг страшного русского бунта посодействовал российской интеллигенции, отказаться от всякой поддержки державы до такого доведшей свой собственный народ. Царю надо воздать должное, видимость демократии, а Дума едва ли была чем-то большим, чем бесконечной говорильней не о чем, только ускорила гибель империи. А тут еще бездарно проигранная японская война. Только совершенно невежественный в политике, амбициозный по натуре человек мог ввергнуть Россию в новую войну против Германии, будучи сам женат на немке, хотя ее мать и была англичанкой. Но российскому обывателю было наплевать на все генеалогические древа его волновал один лишь тот факт, что императрица сама была из тех краев, где живут теперешние недруги Российского государства. А ведь в старой России в царице видели заступницу от всех невзгод и напастей. А тут заступница оказалась родом из врагов в совершенно не нужной для российского обывателя войне. Призрак коммунизма контрабандой провезенный из Европы послужил «запалом к накопившемуся за века пороховому погребу» общественного недовольства. Оно был вызвано всегдашним и вездесущим унижением человеческой личности в Российской империи. Вслед за Октябрьским переворотом в Баварии и Венгрии, также произошли кратковременные смены власти, а в Италии были сильные рабочие волнения. Можно прийти в ужас при мысли, что бы случилось, если бы интеллигенции этих стран не презрели бы путь коммунизма. Так как в каждой отдельной стране есть свои прохиндеи адвокаты, те, что готовы не только раздеть своих клиентов до нитки, но и если есть такая возможность прибрать к своим отнюдь не мозолистым рукам всю страну. Таким адвокатом и был кровавый прокурор всея Руси Владимир Ильич Ульянов.